Ларри Нивен - Подарок с Земли

Человек средних лет со щеткой коротко стриженных волос все гнул свое:

— Джей, — говорил он с наигранным терпением, — ты нам пытаешься доказать, что на Земле псиспособности недурно контролировались, когда наши отцы-основатели ее покинули. Ну, так что же они сделали с тех пор? Там продвинулись во всех отраслях биологической инженерии. Их корабли постоянно улучшаются. Теперь трамб-роботы сами возвращаются домой. Но чего они достигли с пси-способностями? Совершенно ничего. А почему?

— Потому что…

— Потому что все это предрассудок. Ведовство. Мифы.

«Ох, заткнись», — подумал Мэтт. Все это служило прикрытием для происходящего на самом деле и он в этом не участвовал. Он отступил из круга, надеясь, что никто его не заметит — кроме Полли. Никто и не заметил. Мэтт пробрался к бару за новой порцией.

Гарри Кейн ушел и его заменял парнишка немного моложе Мэтта, которому не продержаться было и полчаса, если он и дальше будет пробовать свои смеси. Когда Мэтт отведал свою выпивку, это оказалась почти чистая водка. А когда он повернулся, то увидел Полли, смеющуюся над его сморщенной физиономией.

С полдюжины подозреваемых крепко спали вдоль одной из стен патрульного фургона. Врач Исполнения в белом облачении поднял взгляд, когда вошел Иисус Пьетро.

— Ах, это вы, сэр. Я думаю, вот эти трое должны быть подставными. У остальных — устройства в ушах.

Ночь снаружи была так же черна, как и все ночи на безлунной Горе Посмотрика. Иисус Пьетро покинул Милларда Парлетта стоящим перед стеклянной стеной банка органов и размышляющим… о чем бы он там ни размышлял. О вечной жизни? Едва ли. Даже Миллард Парлетт, ста девяноста лет от роду, умрет, когда износится его центральная нервная система. Невозможно пересадить мозг, не пересадив воспоминаний. О чем же думает Парлетт? Выражение у него было очень странное.

Иисус Пьетро взял в ладони голову подозреваемого и повернул ее, осматривая уши. Тело поворачивалось следом — вялое, бесстрастное.

— Я ничего не вижу.

— Когда мы попытались извлечь механизм, он испарился. Так же и у старухи. У девушки еще на месте.

— Хорошо. — Он нагнулся, чтобы посмотреть. Далеко в глубине левого уха, слишком глубоко, чтобы извлечь пальцами, находилось нечто совершенно черное, с телесно-розовым ободком. Иисус Пьетро сказал:

— Принесите микрофон.

Врач вызвал людей. Иисус Пьетро нетерпеливо ждал, пока принесут микрофон; наконец, кто-то его принес. Иисус Пьетро приложил микрофон к голове девушки и прибавил громкость. Среди усилившегося потрескивания донеслись шелестящие шумы.

— Пристегнуть, — приказал Иисус Пьетро. Врач уложил девушку на бок и укрепил микрофон с помощью ленты у нее на голове. Громкий шорох прекратился и фургон наполнил глубокий ритмичный звук биения крови в артериях.

— Как давно кто-либо уходил со встречи?

— Вот эти двое, сэр. Минут двадцать назад.

Задняя дверь отворилась, чтобы пропустить двух мужчин и двух женщин — без сознания, на носилках. У одного из мужчин был слуховой аппарат.

— Очевидно, у них нет сигнала, чтобы оповестить, что они ушли чисто, — заметил Иисус Пьетро. — Глупо. — Вот если бы он руководил организацией Сынов Земли…

Если о том подумать, он мог бы высылать для начала приманку — намеренно приносимых в жертву членов организации. Если первые несколько не вернулись бы, он высылал бы других, через случайные промежутки времени, а вожаки бы между тем бежали.

Бежали — куда? Его люди не обнаружили путей для бегства; ультразвуковые радары доложили, что подземных тоннелей тоже нет.

Прошла секунда, прежде чем Иисус Пьетро заметил, что микрофон говорит, настолько тихим был звук. Он быстро приложил ухо к динамику.

— Оставайтесь, пока не почувствуете, что вам захотелось уйти; тогда уходите. Помните — это обычная вечеринка в стиле открытых дверей. Однако те из вас, кто не должен сказать ничего важного, пусть уйдут до полуночи. Те, кто хочет поговорить со мной, должны воспользоваться обычными каналами. Помните — не пытайтесь убрать ушные устройства; они самоуничтожатся к шести часам. А теперь — веселитесь!

— Что он сказал? — спросил врач.

— Ничего важного. Хотел бы я быть уверенным, что это Кейн. — Иисус Пьетро коротко кивнул врачу и двум полицейским. — Продолжайте, — сказал он и вышел в ночь.

— Почему ты уходишь? Только стало становиться интересно.

— Нет, не стало; и стакан у меня пустой, и вообще, я надеялся, что ты пойдешь со мной.