Ларри Нивен: Раммер

- Все же это рабский труд. Мне не подходит...

- Ты не прав, Корбетт. Это не рабский труд. Раб привязан к работе, а ты всегда можешь сменить ее. У нас полная свобода выбора.

Корбетт непроизвольно вздрогнул. - Любой раб может полезть в петлю.

- Самоубийство, о Боже! - воскликнул контролер. Если он и имел акцент, то он выражался в четкости произношения. - Джером Корбетт мертв. Я могу на память подарить тебе его скелет в целости и сохранности.

- Не сомневаюсь. - Корбетт представил как с любовью поглаживает свои собственные белые кости.

- Так вот, Корбетт, ты - преступник, у которого стерли память.

И правильно сделали, добавил бы я. Преступление стоило тебе гражданства, однако ты вправе сменить профессию. Только скажи, что хочешь иметь другую индивидуальность. Разве такое могло присниться рабу?

- Это равнозначно смерти.

- Ерунда. Ты заснешь, и все. Проснешься, и у тебя совершенно другой комплекс воспоминаний.

Тема была неприятна Корбетту, и больше он старался не заводить разговор об этом. Но совсем не говорить с контролером он не мог. Пирс был единственным человеком в мире, с которым он общался, и в те дни, когда тот не показывался, он начинал сердиться и нервничать.

Однажды он спросил Пирса о гравитационных точечных источниках.

- В наше время о них ничего не было известно.

- Ты прав. Это нейтронные звезды. В семидесятых годах вашего столетия были открыты пульсары и выведены формулы их распада. Твоя задача заняться ими вплотную.

- О!

Пирс насмешливо поглядел на него, потом произнес:

- Ты действительно мало что смыслишь в своем времени.

- Астрофизика не моя специальность. Потом, мы не располагали такими средствами обучения. Пирс, ты сказал, что выучил английский с помощью инъекций РНК. Откуда вы ее взяли?

Пирс только усмехнулся и вышел.

Корбетту совсем не хотелось умирать. Теперь он был совершенно здоров и на двадцать лет моложе, чем в день своей смерти. Программа подготовки раммера все больше и больше захватывала его. Вот только бы они перестали относиться к нему как к собственности...

В молодости Корбегт служил в армии, где научился выполнять приказы, не переставая испытывать при этом чувство неполноценности. Но ни один армейский офицер не вызывал у него такого сильного чувства ненависти, как Пирс с его охранниками.

Контролер никогда не повторял команду дважды. Ему, видимо, и в голову не могло прийти, что Корбетт посмеет ослушаться. Ни одна армия не смогла бы создать таких условий. Система скорее напоминала концентрационный лагерь.

Должно быть, меня принимают за идиота... Корбетт гнал прочь мрачные мысли. Он был трупом, которому даровали жизнь, пусть даже неполноценную.

Вновь обретенная жизнь казалась ему малопривлекательной.

Ею раздражал с" шествующий статус. Не с кем было даже поговорить, посоветоваться, за исключением ненавистного Пирса, к тому же ему постоянно хотелось есть. Их кормили раз в день, да к тому же очень скудно. Неудивительно, что все кругом такие худые.

Оставалась одна отдушина в подготовке себя к новой роли пилота космического корабля, который понесется к галактическим далям на электромагнитных парусах...

Спустя две недели после возвращения из небытия Корбетту показали курс, по которому он отправится.

Расположившись в кресле, Корбетт уставился на трехмерную карту своего маршрута, обозначенного зеленым цветом, не обращая внимания на раствор РНК, поступавший по каплям в вену.

Масштаб карты с каждой минутой уменьшался.

...Два небольших пятна и горящий шар в ореоле светящейся короны. Эту часть курса он хорошо изучил. Линейный ускоритель выведет его в космос, разгонит до заданной скорости и направит к Солнцу. Солнечная гравитация добавит ускорение за счет улавливания электромагнитными полями солнечного ветра. Затем дальше, к звездам...

На экране с ужасающей быстротой менялась карта звездного неба, хотя расстояния между звездами измерялись громадными величинами. Так, до звезды Ван Маанана, первого пункта назначения, было двенадцать световых лет.

Торможение планировалось начать сразу после прохождения половины пути. В этом заключался ключевой момент программы - своевременное и точное отделение биологических зондов.

Кроме того, предстояло рассчитать и использовать массу звезды для изменения курса. Ошибка была бы катастрофой.

Следущая цель лежала еще дальше. Мозг Корбетта продолжал впитывать новые и новые данные, поражаясь необозримым расстояниям. На его пути лежало десять звезд, все желтые карлики типа Солнца, которые отделяли друг о г друга пятнадцать световых лет. Он почти физически ощущал себя летящим г" корабле со скоростью света. Именно при таких скоростях принцип Буссара действовал наиболее эффективно, позволяя экономично захватывать и сжигать в больших количествах водородный поток, управлять им, разгоняя звездолет все сильнее и сильнее.