Ларри Нивен - Зануда

Он ухмыльнулся, не веря мне и все еще считая, будто что-то должно вот-вот произойти.

Я воспользовался полотенцем, чтобы связать ему руки, а носовой платок применил в качестве кляпа. В ванной и гардеробе нашлось довольно других вещей, чтобы докончить начатое. Он все никак не мог поверить в происходящее. Я уже собрался уходить, а он еще ждал какого-то события. Я оставил его на кровати в темной спальне.

Потом я погасил свет в комнате, где он раньше сидел и подошел к окну. Лужайка перед домом, залитая ярким светом, кишела людьми и собаками.

Шкура Адлера была у меня в кармане. Адлера, который убил моего клиента. Стоит ли продолжать гоняться за Синком? Или лучше попытаться убраться отсюда с этим листком бумаги?

Конечно же, лучше побыстрее убраться.

Я стоял у окна, подняв портьеру. Внизу все было залито светом, но тени кустов и деревьев зияли чернотой. Я различил контуры забора, с этой стороны освещенного. Но можно попытаться пробраться к нему с другой стороны. Или пройти по ближней стороне теннисного корта, потом в несколько прыжков пересечь полосу света до какой-то страшненького вида статуи…

Дверь вдруг отворилась и я резко повернулся.

Дуло моего пистолета оказалось направлено на мужчину в черных широких брюках и смокинге. Он не спеша прошел в дверь и прикрыл ее за собой.

Это был Синк. Лестер Данхавен Синклер был мужчина превосходного сложения, с мускулами атлета. Ни одного лишнего или недостающего килограмма веса. На мой взгляд, ему было года так тридцать четыре. Один раз я уже видел его в толпе, но не настолько близко, чтобы заметить то, что заметил сейчас: его пышные светлые волосы были париком.

– Чисборо, не так ли? – с улыбкой произнес он.

– Да.

– Что вы сделали с моим… заместителем? – он с головы до ног осмотрел меня. – Насколько я могу судить, он еще с нами.

– В спальне. Связанный.

Я двинулся вдоль стены, чтобы запереть дверь в коридор. Теперь я понимал, почему люди Синка сделали из него что-то вроде феодального владыки. Он отвечал таким требованиям. Он излучал уверенность в себе, абсолютную уверенность. Глядя на него, я почти верил, будто ничто не в силах ему противостоять.

– Полагаю, у вас хватило ума не притрагиваться к кофе? Жаль, – произнес Синк, услыхав мой ответ. Он вроде бы высматривал, что за пистолет у меня в руке, однако не проявлял ни малейшего признака страха. Я силился убедить себя, что это только блеф, но не мог. Никто в мире не смог бы так искусно блефовать – какой-нибудь дрогнувший мускул все равно выдал бы обман. Я начинал опасаться Синка.

– Жаль, – повторил он. – Каждый вечер весь последний год Адлер ложится спать, выпив кофейник кофе с коньяком. И Хэндел тоже.

О чем это он? Кофе никак на меня не подействовал.

– Ты проиграл, Синк, – сказал я.

– Серьезно? – улыбаясь так, словно одержал победу, Синк принялся издавать булькающие звуки. Оно было жутко знакомым, это бульканье. Я почувствовал, что правила снова меняются, причем слишком быстро, чтобы их придерживаться. Улыбаясь и равномерно побулькивая, Синк сунул руку в брючной карман и вытащил пистолет. Пистолет был небольшой, но оружие есть оружие. Как только это до меня дошло, я выстрелил.

Реактивные пули сжигают твердое топливо за первые семь-восемь метров полета и дальше летят уже по инерции. Синк как раз находился на расстоянии метров восьми от меня. Пламя полоснуло его по плечу, но он только снисходительно улыбнулся. Дуло его пистолета уставилось мне в переносицу.

Я выстрелил ему в сердце. Никакого действия. Третий выстрел пробил дырку у него между глаз. Я увидел, как дырка тут же стала затягиваться и сразу все понял. Синк мошенничал.

Наступила его очередь стрелять. Я зажмурился. Холодная жидкость тонкой струйкой потекла по моему лбу. В глазах начало жечь, на губах появился резкий вкус спирта.

– Ты тоже марсианин, – сказал я.

– К чему эти оскорбления? – спокойно произнес Синк и выстрелил еще раз. У него в руках был водяной пистолет, детская игрушка, хоть и напоминавшая с виду настоящее оружие. Я отер спирт с лица и посмотрел на него.

– Ладно, – сказал Синк, – ладно. – Он поднял руку, стащил с головы волосы и бросил на пол. Потом сделал то же самое с ресницами и бровями.

– Так где же он? – спросил Синк.

– Он что, соврал мне, сказав, что он антрополог?

– Конечно. Он был представителем Закона и выследил меня даже на таком невообразимом расстоянии. – Синк оперся спиной о стену. – Тебе не понять, как мои соотечественники называют мое преступление. И заступаться за него тебе нет причин. Он же пользовался тобой, и когда останавливал предназначенную тебе пулю, то делал это только затем, чтобы заставить меня думать, будто ты – это он. Вот почему он тебе помог плавно спуститься из окна квартиры, вот почему устранил тело Доминго. Ты для него был подставной лошадью. Он полагал, что пока я тебя не убью, он сможет за мной спокойно шпионить, и готов был поэтому тобой пожертвовать без малейших угрызений совести. А теперь говори – где он?