Дэвид Нордли - Последняя инстанция

Мороз утихомирил боль в сломанной ноге. Попыхтев и поерзав еще с макротакт, Дрин обнаружил, что способен приподняться, высунуть язык и дотянуться до сумки. Шкура так промерзла и онемела, что казалась чужой. Наверное, без докторов теперь не обойтись.

Где же эта масса снега и льда тоньше всего? Закрыв глаза, Дрин сосредоточился на аудиоизображении, пробуя разные частоты, чтобы получить как можно более четкую и яркую картинку. Темнее всего было с правого бока снеговой тюрьмы, значит, там снег прозрачнее для звука - будем надеяться, благодаря малой толщине.

Дрин достал пистолет и выстрелил.

В рот полетела ледяная крошка. Дрин сунул в дыру палец, но дна не нащупал. Снова выстрелил в ту же дыру. Третий выстрел прошил лед навылет. Дрин выстрелил еще пять раз, отверстия образовали шестиугольник, в который командор, изловчившись, около тримус-часа спустя сумел ударить передней лапой.

Лед треснул, и в стене темницы образовалась большая дыра. Недостаточно широкая, чтобы можно было протиснуться, но, возможно, ее удастся расширить. Дрин принялся выламывать когтями куски льда по периметру отверстия.

- Дрин! - заставил его оцепенеть слабый, но вполне отчетливый голос. Дрин!

- Мэри? - Дрин заворочался, чтобы приблизить правый глаз к отверстию. Мэри стояла совсем рядом. Прозрачная накидка исчезла, а вместе с нею и маска.

- Проклятие, как приятно снова услышать твой голос! - сказала она. Там тепло? Мои батареи уже сели.

- Не выше точки замерзания воды, да и места тут нет. Меня совсем завалило. Что стряслось?

- Получила в спину усыпляющий дротик, вот и свалилась в полном ступоре. А лавина сошла не случайно, ее подтолкнули при помощи какого-то оружия. Ладно, мы искали подозреваемого в убийстве. Считай, что нашли.

- Мэри, меня и самою столкнули. Скорее всего, человек - скажем, первобытник, работающий здесь с кем-то в паре. - Но с кем? С Гоникли? С кем-нибудь из богемы? Или замешан Борраджил'иб? Не оказался ли двоюродный братец напыщенным болваном, для которого честь превыше всего? - Об этом подумаем после. У меня в сумке есть походная аптечка. Наверное, там найдется аварийная накидка.

- Этого мало. Дрин. Мне... надо... согреться.

Командор переключил интерком на аварийный вызов и передал прибор женщине.

- Установи на камень или что-нибудь подходящее, плоской стороной к югу. Затем влезай сюда. Я попытаюсь открыть клюв достаточно широко, чтобы ты могла вползти ко мне в рот. Если сумеешь, то ногами вперед. Да, Мэри...

- Что. Дрин?

- Если я умру, оставайся внутри. Мое тело остынет далеко не сразу. - Он предпочел не распространяться о долгих часах мучений, в течение которых холод будет отрезать приток крови к мозгу, закованному в мертвую скорлупу промороженной плоти. Придется вытерпеть ради Мэри. Чем дольше он продержится, тем больше у нее шансов выжить.

- Х-хорошо.

Дрожащими руками Мэри взяла интерком и ухитрилась сориентировать его на юг, пристроив в трещину. Потом начала помаленьку вползать в отверстие. Дрин тем временем нашарил аптечку и переложил ее из сумки в рот. Потом схватил Мэри за лодыжки, одновременно разинув клюв насколько мог, и втянул женщину внутрь. Башмаки Мэри обожгли горло холодом, рюкзак ободрал небо, но это было неважно. Мэри даже не шевелилась, только дрожала.

Удушье ей не грозило: Дрин вынужден был оставить клюв приоткрытым, чтобы свесить из угла рта язык, но все равно дышал за двоих, втягивая воздух через ноздрю и выдыхая его уже согретым через рот, обдувая Мэри и свой язык.

Какое-то время спустя он возобновил работу. Мэри будто бы уснула - во всяком случае, Дрин надеялся, что это так.

Работа продвигалась медленно. За целый час контур дыры в поперечнике достиг лишь трети необходимого. Похоже, холод доберется до него гораздо раньше, чем он сможет выбраться.

Когда дыра достигла примерно половины намеченного размера, неожиданно зашевелилась Мэри, которая принялась шарить в аптечке. Затем постучала по небу, и Дрин открыл клюв. Мэри вылезла наружу и села завернувшись в аварийное одеяло. На ее лице виднелись уродливые желтые пятна.

- Медкомпьютер говорит, что немного обморозилась, и ребро сломано. Жить буду. А как ты? Не считая того, что поужинал рыбой?

Откуда она знает, чем он ужинал? Впрочем, неважно.

- Левая лапа сломана. И хвост прищемило. Быть может, тебе придется его отрезать.

- Дрин!

- Я вытерплю. Главное выжить, а остальное поправимо.

Больше беспокоило другое: без хвоста - или без изрядной его части невозможно будет удерживать равновесие, а идти на трех лапах весьма затруднительно, не говоря уже о том, чтобы взбираться по склону.