Александр Мееров - Право вето

Крэл уложился в восемь минут.

Профессор Оверберг с явным неодобрением выслушал его отчет.

— Попытки подобрать код излучения непозволительно затянулись. Вы согласны, Крэл? — Крэл молча кивнул, а профессор довольно обстоятельно, хотя и немногословно перечислил, какие именно условия были созданы дирекцией для молодого ученого, и закончил:

— Времени ушло слишком много. Особенно на проверку последней серии облучений. Сколько вам нужно еще?

— Я попытаюсь… попытаюсь в течение ближайших двух… трех месяцев…

— Двух, — отрезал директор.

— Хорошо.

Вот только тогда, стараясь сделать это незаметно, Крэл посмотрел на Нолана. По лицу Нолана невозможно было определить, какое впечатление на него произвел поступок Крэла.

Конец недели Крэл обычно проводил в Асперте. Ехать туда приходилось долго: электропоездом, затем автобусом. Крэл попадал в пансионат только поздно вечером, однако мирился с этим неудобством. Его привлекала дешевизна уютного пансионата, красота гор, окружающих маленькую долину, и прелесть кристального синего озера у самого Асперта. Тихий захолустный поселок обладал еще одним преимуществом, которое Крэл особенно ценил: в Асперте можно было отдохнуть, не рискуя встретить кого-нибудь из знакомых. Но однажды, вскоре после совещания у Оверберга, в один из субботних вечеров, такая встреча всё же произошла. Совершенно неожиданная, она и насторожила Крэла, и обрадовала.

Наступала ночь. Прохладная, безветренная. На террасе, обращенной к горам, за маленькими, на двоих, столиками народа было немного. Кто-то потягивал коктейль, кто-то склонился над шахматной доской. Под низкими, разноцветными абажурами, стремясь к свету, роилась мошкара, незлобивая здесь, в предгорьях, плохо приспособившаяся к отсутствию ночного тепла. Горы были совсем близко, но они не теснили приветливую долину, а, казалось, защищали ее от неспокойного мира. Крэла всегда тянуло в горы. Лейкемия в последние годы донимала всё больше, а в Асперте ему становилось значительно легче, Асперт давал зарядку на неделю.

Здесь, под боком у вечных исполинов, представлялись незначительными, легко преодолимыми. Однако в последнее время даже привычный отдых в горах плохо помогал отключиться от настойчивой, постоянно беспокоящей мысли: «Как распорядиться открытием?»

В Асперте — там уже погасли огни, — на островерхой колоколенке пробило одиннадцать. Кофе остыл, книга лежала закрытой — сосредоточиться мешала будоражащая джазовая музыка, которая непрестанно лилась из репродукторов, — и Крэл уже собрался встать, как вдруг у столика появился Альберт Нолан.

— Можно? — Нолан показал на свободное место.

Крэл впервые встретился с Альбертом Ноланом вне института и почувствовал некоторую скованность, неловкость в его присутствии. Прежде всего удивительным показалось, почему Нолан приехал в Асперт, хотя обычно он отдыхал в более комфортабельных местах. Случайно это или намеренно?

Крэла всегда тянуло к Нолану, он ценил каждую возможность общения с этим обаятельным и утонченным человеком. Часто хотелось, прервав деловую беседу, вызвать на разговор, совсем не касавшийся работы, но мешала суховатость Нолана, казалось, оберегающего в себе что-то потаенное, недоступное.

Нолан сел за стол и заказал ужин. Говорил он непринужденно, остроумно, и Крэл увидел в нем совершенно не знакомого человека. Таким его не знали в институте. Но вскоре неторопливые рассуждения профессора о новеллах Тенеллана стали раздражать его, и он прервал игру:

— Остался месяц.

Нолан сразу понял и замолчал. Он продолжал курить свою длинную, удивительно приятную по форме трубку. Потом достал узкий конверт и протянул Крэлу. На конверте, запечатанном перстнем Альберта Нолана, тонким пером было написано: «Доктору Арнольдсу». И всё.

— Я это приготовил для вас, Крэл. Может случиться, что в институте… Нолан, видимо, с трудом подыскивал подходящее слово, — в институте ваша… медлительность покажется подозрительной, и вас уволят. В этом случае, разумеется, получить работу будет очень трудно. Вот тогда, если хотите, поезжайте к «старику». Он возьмет вас к себе…

— Это тот самый Арнольдс?

— Да, тот самый, — понимающе улыбнулся Нолан.

Крэл едва пришел в себя: ведь попасть к «старику», в его знаменитую, известную всему миру школу-лабораторию — это значило получить огромные возможности для работы, это давало такую обеспеченность, какой мог позавидовать любой ученый. Это предвещало славу!