Чарльз Ю - Как выжить в НФ-вселенной

— Ключевой проблемой путешествий во времени, — продолжает отец, — является вопрос: почему одно событие мы воспринимаем как происходящее в текущий момент, а другое — как воспоминание о чем-то, произошедшем в прошлом? Иными словами, как мы различаем прошлое и настоящее? И каким образом нам удается удерживать свой видоискатель, через который мы наблюдаем реальность, так, что он всегда совпадает с крохотным, исчезающе малым оконцем в настоящее? Почему мы видим раскинувшийся вдали горный хребет со снежными шапками, солнце, луну, звезды, реактивный выброс взлетающей ракеты, но не в состоянии увидеть того, что произошло только что, мгновение назад, не говоря уже о случившемся за месяц, год или тридцать три года до того?

Руководитель группы кивает с одобрительной улыбкой, отец слегка улыбается в ответ, и я тоже выдавливаю из себя улыбку.

— По-видимому, это было необходимо для выживания. Чтобы собирать еду, спасаться от саблезубых тигров, прыгать по скользким камням, переправляясь через бушующий поток, ухаживать за маленьким ребенком, нужно умение сосредоточиваться на текущем моменте, нужно знать, что происходит прямо сейчас. Иными словами, наша способность воспринимать время была выработана в ходе эволюции наряду с другими адаптивными механизмами самой различной природы. Соответственно, ничего особенного, исключительного, а тем более сверхъестественного, лежащего за пределами человеческого познания, здесь нет.

Взглянув на меня, отец продолжает, по-прежнему улыбаясь:

— Это дало мне определенную надежду на успех. Если не существует безусловного логического обоснования, согласно которому невозможно воспринимать прошлое так же, как настоящее, почему бы не попытаться отключить данный механизм или не переключить его в другой режим? Почему бы не предположить, что где-то в глубине мозга, под структурами, отвечающими за язык, способность к умозаключениям или сравнение различных стратегий с точки зрения выживания, располагается участок со спящей (для нашего, во всяком случае, вида) функцией, обеспечивающей иное времявосприятие?

Тут его собеседник скептически поднимает брови — из слов отца следует, что нам нужен не хитроумный аппарат из титана, бериллия, аргона, ксенона и сиборгия, а только развитие неких умственных способностей.

— Мы эволюционировали таким образом, чтобы получать текущее, непосредственное во временном отношении представление о мире, — говорит отец, — то есть представление, точно соответствующее некоему короткому отрезку времени. Однако этим, очевидно, наше мировосприятие не исчерпывается. Помимо непосредственного восприятия настоящего, мы обладаем еще и памятью о прошлом. Обратное невозможно. Мы заведомо не способны, например, помнить настоящее. Но так ли это на самом деле? Ведь существует такое крайне странное явление, как дежавю, которое хотя бы раз в жизни испытывал каждый из нас. Обычно его описывают как ощущение уверенности в том, что происходящее сейчас в точности повторяет уже случавшееся с нами прежде. Возможность подобного повторения восприятия до мельчайших его деталей, до последнего кванта, полного дублирования внутренних переживаний, мыслей, эмоций уже сама по себе представляется совершенно фантастичной и тревожной. Но в реальности она еще более невероятна.

И я понимаю, о чем он говорит. Я сам стою сейчас здесь, на этой бейсбольной площадке. Однажды я уже стоял на ней, совсем как сейчас, но все же немного по-другому.

— Итак, мы воспринимаем настоящее и помним прошлое, — продолжает отец. — Мы не можем помнить настоящее, однако что такое дежавю, как не воспоминание о текущем моменте? Но раз вспомнить настоящее все-таки возможно, почему же невозможно непосредственное восприятие прошлого? Так вот, наш аппарат, наша машина, сконструированная мной совместно с сыном, направлена именно на изменение восприятия. Она позволяет двигаться не только сквозь время и пространство, но и сквозь сознание человека.

МИВВИ говорит, что разобралась в выражении отцовского лица, но я обрываю ее, потому что сегодня, сейчас, в первый и последний раз все у него, у нас идет как надо, как должно быть, все получается. Краткий миг на вершине параболы, когда не чувствуешь земного притяжения и кажется, что это и не парабола вовсе, а прямая и мы летим вверх, вверх, все дальше, мы не знаем конечной цели своего маршрута, мы даже себе боимся признаться, что она может быть такой головокружительно высокой, мы только смотрим туда, вперед, поглядываем втайне от самих себя на иную, новую жизненную траекторию — неужели правда, неужели мы вырвались из своей привычной колеи, из своего сюжета, из хроноповествовательного поля, преодолели законы своей НФ-вселенной, превозмогли все ее ограничения, незримые, неуловимые, но оттого не менее реальные, зачеркнули уравнение функции, написанное рядом с кривой своего пути? Неужели отцу удалось? И лишь потом, медленно, медленно, день за днем, неделя за неделей, месяц за месяцем, размазанное по целому году и в то же время мгновенное, вот в эту самую секунду на траве бейсбольной площадки под ярким, жарящим солнцем приходит осознание того, что это не то, что такое я чувствовал и прежде.