Мик Фаррен - Ковбои ДНК

– Принеси мой особый подарок для мистера Рива.

Горничные подошли к постели, неся коробку, обшитую красноватой кожей. А.А. Катто открыла ее, и Рив увидел, что внутри, на темно-красной бархатной подушечке, лежал воротник, судя по размеру – на мужскую шею. Воротник был серебряным, около трех дюймов шириной, он был украшен тонкой золотой инкрустацией. Рядом лежало маленькое колечко, которое было его точной уменьшенной копией. А.А. Катто взяла воротник и защелкнула его на шее Рива.

– Ну вот.

Рив потрогал воротник рукой.

– Он очень милый. Вообще-то я обычно не ношу украшения.

А. А. Катто улыбнулась:

– Но ты будешь носить его для меня?

Рив погладил ее маленькую грудь.

– Конечно.

Она надела колечко на свой средний палец и пропела ребяческим речитативом:

– Воротник – для тебя, а колечко – для меня!

В первый раз Рив услышал от нее что-то, соответствовавшее ее внешности. То, как она вела себя в постели, никоим образом нельзя было назвать ребяческим. Рив вспомнил, как он был удивлен некоторыми из вещей, которые она ему предлагала. Он потеребил застежку сзади воротника:

– Что-то мне никак не расстегнуть его.

А. А. Катто поцеловала его.

– Ты его и не расстегнешь.

– Не расстегну?

Она подняла вверх палец с надетым на него кольцом:

– Только если я захочу. Он управляется отсюда. Я поворачиваю кольцо в одну сторону, и воротник застегивается. Поворачиваю в другую, и он расстегивается.

– Можно, я теперь его сниму? Мне в нем, пожалуй, как-то непривычно.

А. А. Катто перекатилась на спину и принялась ласкать его.

– Пока что нет! Он умеет еще много других вещей, кроме этого.

Билли открыл глаза. Вокруг была незнакомая комната; он лежал на огромнейшей, комфортабельнейшей кровати из всех, на каких когда-либо спал. В его поле зрения появилась одна из розовых блондинок. Она улыбнулась ему:

– Могу я вам чем-нибудь помочь, мистер Билли?

Билли с трудом сел.

– Не могу сказать. Долго я был в отключке?

– Всего лишь часов пять, мистер Билли.

Билли потянулся и с любопытством потрогал свое лицо.

– Я чувствую себя на удивление здоровым.

– Лечение почти всегда оказывается успешным.

Билли ухмыльнулся.

– Похоже на то.

К ним подошла еще одна Горничная-1.

– Чем мы можем служить вам, мистер Билли?

Билли почесал затылок. Они обе улыбались ему настолько приглашающе, что он начал сомневаться, не было ли все это продолжающимся бредом.

– А что вы можете?

– Все, что вы попросите, мистер Билли, – хором отвечали они.

– Как насчет кофе и сигары?

– Конечно, мистер Билли. Хотите, чтобы мы обе сходили за ними, или вы бы предпочли, чтобы одна из нас осталась здесь и развлекала вас?

Билли рассмеялся:

– Имеется в виду, что она будет рассказывать мне анекдоты, или ляжет со мной в постель?

– Как вы пожелаете, мистер Билли. Если одна из нас покажется вам привлекательной, мы способны оказать вам любые услуги.

– Правда?

– Конечно.

– Что ж, хорошо. Давайте так и сделаем. Одна из вас принесет мне завтрак, а другая пусть залезает ко мне.

Одна из Горничных-1 принялась стягивать свое розовое платьице, в то время как другая отправилась за едой. Билли улыбнулся в спину уходящей девушке:

– Ты тоже можешь присоединиться к нам, когда закончишь!

Они были слиты, сплетены воедино, их тела яростно сталкивались друг с другом. Судорожные вздохи смешивались со стонами, их возбуждение вздымалось все выше и выше. Рив застонал, почувствовав приближение оргазма. А.А. Катто открыла глаза, и ее рука скользнула к кольцу. Рив вскрикнул: из воротника вырвались злые острые молнии, пронзившие его нервную систему. Его позвоночник выгнулся дугой, тело сотрясли неконтролируемые спазмы. А.А. Катто погрузила ногти в кожу его спины и откинулась назад с удовлетворенной улыбкой. Рив вздрогнул и потерял сознание.

Она/Они плыла над плоской поверхностью, разделявшей обиталища смертных. Ее/Их энергия была истощена, и Она/Они двигалась очень медленно, но теперь, когда Она/Они была совсем рядом со стазис-источником, все должно было прийти в норму.

Смертные толпами высыпали из своих примитивных строений, глазея на странное существо, плывшее вдоль их главной улицы. Она/Они всегда находила детское любопытство смертных беспокоящим, но в сложившихся обстоятельствах его было не избежать. Стазис-источник был слишком важен для той задачи, которую Она/Они должна была осуществить.