Роберт Хайнлайн: Антология научно-фантастических рассказов

— Нет, — сказал Фома. — Я не святой Павел, я не настолько силен Он мог позволить себе хвалиться своими немощами и ликовать, когда ему был дан ангел сатаны, чтобы удручать его. Но не я. Я лучше помолюсь Спасителю. Не введи в искушение… Я ведь немного себя знаю. Слаб я и полон сомнений, а ты очень хитер. Уходи. Я сам найду дорогу назад.

— Ты не здоров. У тебя сломаны ребра и тебе больно. Ты никогда не доберешься назад сам тебе нужна моя помощь. Если хочешь можешь приказать мне замолчать. Для церкви крайне важно чтобы ты вернулся к папе со своим сообщением ты не можешь ставить себя выше церкви.

— Прочь! — выкрикнул Фома. — Отправляйся назад к своему Никодиму… или Иуде! Это приказ! Повинуйся!

— Неужели ты в самом деле думаешь что я запрограммирован подчиняться твоим приказам. Я подожду в деревне доберись хотя бы туда и ты возликуешь едва только увидев меня.

Ноги робосла зацокали по каменному проходу. Вскоре эти звуки растаяли вдали, и Фома упал на колени перед телом существа, которого в мыслях он уже называл святым Аквином-Роботом.

Сломанные ребра болели невыносимо. Пробираться к деревне в одиночку будет, конечно, ужасно…

Молитвы Фомы возносились к небу, словно облака благовоний, и были они столь же бесформенны. Но сквозь все его мысли пробивался крик отца бесноватого юноши в Филиппах: “Верую, Господи! Помоги моему неверию”.

Еще в середине восьмидесятых годов социологические опросы показывали, что фантастика — один из самых читаемых и популярных жанров современной литературы. В те годы каждый третий школьник, пятый молодой специалист, седьмой студент, восьмой рабочий не просто регулярно читали фантастику, но и называли ее своим любимым жанром. Сейчас, даже не располагая результатами специальных исследований, можно с уверенностью сказать, что ситуация не изменилась. Более того, популярность фантастики, особенно в среде молодежи, возросла.

Вот уж которое десятилетие литературоведы, социологи, философы ломают копья в спорах, что же такое научно-фантастическая литература. Со времен Жюля Верна научную фантастику относили то к развлекательной литературе, то к литературе научно-популярной, считая, что ее задача — пропаганда достижений науки и техники. Сейчас “рецепт” создания фантастического произведения, предложенный в двадцатых годах американским фантастом Хьюго Гернсбеком, — 75 % науки и 25 % литературы — кажется забавным историко-литературным курьезом. Однако подобный подход к фантастике, утверждавший техницизм как основной критерий художественности, и стал причиной того, что вплоть до пятидесятых годов научная фантастика не рассматривалась как серьезная литература.

Бытовало мнение, что популярность фантастики определяется исключительно ее прогностической функцией. Действительно, фантасты описали многое из того, что впоследствии стало научной и технической явью: подводные лодки, двигатель внутреннего сгорания, солнечные батареи, телеграф и телефон, радар, пластмассы, искусственные алмазы (список этот можно было бы значительно расширить). Хрестоматийны примеры с провидением телевидения в конце прошлого столетия французским фантастом Робида, атомной энергии Уэллсом в 1914 году, лазера Алексеем Толстым. Как подсчитал писатель-фантаст Генрих Альтов, точность научных предвидений Уэллса — около сорока процентов, а у Жюля Верна и Александра Беляева этот показатель достигает почти девяноста процентов.

Описывая будущее, фантасты часто прибегают к тем же методам, что футурология и прогностика: моделирование, экстраполяция, метод аналогии. Однако прогностика и футурология имеют дело с научным предсказанием, основанным на проверяемых и доказуемых фактах, т. е. с факторами количественными. Прерогатива же научной фантастики — факторы качественные: социальные, моральные, психологические изменения в жизни человека и общества. Известный прогностик Эрих Янч сформулировал эту мысль в книге “Прогнозирование научно-технического прогресса” (употребляя вместо слова “фантастика” слово “антиципация”): “Прогноз — вероятностное утверждение о будущем с относительно высокой степенью достоверности: антиципация, предвосхищение — логически сконструированная модель возможного будущего с пока неопределенным уровнем достоверности”.