Лестер Дель Рей - Звезда по имени Галь. Заповедная зона

Вот потому я туда и пошел: хотелось поближе рассмотреть свет, который вспыхнул на холме. Я пошел с Жоссом и с Иоландой. Кстати сказать, Иоланде пора сделать выбор, так больше не годится. Жосс чересчур много занимается ею, когда они отходят на десять шагов — да-да, на два Взгляда. Другие ничего не замечают, а я-то вижу, и меня это бесит. Глаза у меня не очень хорошие, я ношу очки. Да еще с какими толстыми стеклами. Но это не помогает, все равно я вижу дальше других.

Так вот, мы пошли к свету на холме. Пока собирались, отец нас все отговаривал:

— Не валяйте дурака! Слушайте, что вам говорят. Мы, старшие, ходили туда, когда это еще разрешалось. А что толку? Ровно ничего: пока дойдешь, все погаснет. Да еще иногда там поджидали Черные в своих мундирах. Не так-то приятно было на это смотреть. Не на мундиры, мундир-то красивый, я и сам не прочь бы его надеть… — Тут он вздохнул. — Я просил, а мне сказали: ты, мол, больно много видел светов, когда был молодой, больно ими интересовался, так скажи спасибо, что тебя самого не погасили… Кто пробует подойти поближе к свету — тем ведут счет. Ведут счет — это значит задают жару. Понятно? И уж потом век вам этого не забудут. Допустим, ребятишки, вы пойдете туда, к свету. Придете, а там уже и нет ничего. Разве что кучка пепла. В прежние времена сжигали. Ну и ну! А теперь уже не жгут, а гасят. Уж не знаю как. И главное, не знаю кто, и не выспрашивайте у меня про то, чего не знаю. Я кой-чего достиг в жизни, а что будет, если я все потеряю, скажите на милость? Я такой же любопытный, как и вы, ребятишки, да только надо знать меру и не совать нос куда не следует. Когда дело касается светов, любопытство вредно для здоровья. Черт возьми, вы каждый вечер можете уткнуться в ближний телевизор — неужто вам этого мало? Светы им понадобились, надо же! Я вовсе не желаю, чтоб ко мне в дом заявились Черные и Уполномоченный. Так что, будьте любезны, сидите тут и никуда не уходите. И ты, Жосс. И ты, Иоланда. А то я скажу вашим родным. Поняли, ребятишки?

Как не понять! По ближнему телевидению вечно показывают одно и то же. Поездка Уполномоченного. Пресс-конференция Уполномоченного. Телевизор — это неплохо, но уж очень однообразно. И света мало (в прямом смысле, ха-ха!) В трех шагах уже ничего не видно. Надо совсем уткнуться носом в экран, а от этого болят глаза.

Отчасти поэтому мы и пошли к холму — охота была смотреть этот паршивый телевизор, они там только и знают, что расхваливать Уполномоченного.

Отец мог бы и не говорить про то, чего он там достиг. Мы-то отлично знаем — я, Жосс, Иоланда, все знают, если б он побольше думал о себе и поменьше обо мне (да-да, я отлично это понимаю!), он бы достиг совсем другого… Спрашивается, чего он обо мне так заботится? Старики — они все одинаковы. Воображают, будто без них мы, молодые, не справимся. Как бы не так! Будьте спокойны, милые люди, мы тоже сумеем кой-чего достичь. Мы уже не маленькие!

Кстати, у ребят этого все прибавляется. Некоторые, совсем малыши… Ну и ну! Я-то знаю, что говорю…

У нас в деревне есть детишки со светом — я хочу сказать, их светы видны дальше, чем за один Взгляд, но они совсем слабые, не то что на холме. Слабенькие светы, тихие, спокойные, и, когда бригадир Черных или господин мэр чуточку повысят голос, они сразу пугливо скрываются.

Но представляете, если б я обзавелся таким светом, как тот, на холме? Пускай бы мэр сколько угодно орал, чтоб его погасить, и бригадир тоже. Вот это свет, настоящий!

Заметьте, я несу вздор и сам это понимаю. С таким светом меня живо бы выследили и погасили, как погасили всех остальных. Каким образом? Не знаю.

Нет, честно, я не знаю, как они это проделывают — ни слуги Уполномоченного, ни Черные, чья обязанность гасить светы. Только, похоже, они управляются в два счета! Ведь и мы с Иоландой и Жоссом тоже время зря не теряем.

Мы кинулись бежать вверх по склону холма, бежали во весь дух. И выдохлись. На полдороге я схватился рукой за бок. И меня вырвало желчью. Одной желчью. Днем я не стал есть, папаша приготовил какое-то мерзкое варево, вроде рагу, черное, как поле ночью, и в этой бурде плавала какая-то дрянь. Я ничего про это не сказал, соврал, будто у меня болит живот и есть неохота. Папаша поглядел смущенно, но особенно не настаивал.

Словом, меня рвало желчью, а Жосс и Иоланда уж не знаю чем были заняты, но тоже сильно задержались. Отстали по меньшей мере на двадцать Взглядов. На двадцать для других, на десять для меня, я ведь уже говорил, что вижу вдвое дальше своих приятелей… в общем, они сильно отстали.