Андрей Бочаров - Я и Я (сборник)

«Угу. Но позже, лично и без свидетелей».

«Хорошо».

Как назло, Игорь Сергеевич с Мариной опять засиделись допоздна, и только ближе к десяти офис окончательно опустел. Второй Кирилл появился в зоне мрачнее тучи почти сразу после первого.

– Что случилось-то?

Двойник сел напротив и взъерошил волосы:

– Я в последнее время пытался хакнуть сервак этих прохоровских деятелей. Вчера удалось. Выкачал базу личных сообщений с форума…

– И?

По спине начали ползать мурашки. Кем-кем, а паникером Кирилл-два не был, такую его озабоченность могла вызвать только по-настоящему серьезная проблема.

– В общем… железных доказательств нет, но «старички» насобирали достаточно статистики, чтобы озадачиться. В открытый доступ они ее не выкладывают – боятся паники. И правильно…

– Ты скажешь, наконец, в чем суть?

– Суть? Суть в том, что через какое-то время после того, как оба двойника попадают в зону, один из них исчезает.

– Как?!

– Вот так. Причем странным образом исчезает именно тот, кого в паре условно можно назвать «ведо́мым». Будто зона сама сравнивает, выбирает и оставляет лучшего. Это не мои выводы, а их версия. Они там целую систему придумали, которая якобы осуществляет отбор.

– И… – Кирилл прокашлялся. – И как быстро?

– По-разному. Если люди сильно отличаются, то быстро. Если нет – дольше процесс тянется. Словно выбрать сложнее.

– Что – так вот просто исчезают?

– Да. Они пытались найти концы – не удалось ни в одном случае. Розыск ничего не давал. Следов нет. Просто был человек – и не стало его.

Почему-то поверилось сразу. Не разумом – всем существом. Без попыток осознать, обдумать, покритиковать. Даже сама мысль о том, что можно поставить сказанное под сомнение, казалась кощунственной. Но при этом к страху странным образом примешивалось облегчение.

– Получается, – криво усмехнулся он, – никаких проблем с перенаселением Земли не будет? Система сама все отрегулирует?

– Получается, что так.

– И сделать ничего нельзя? – вопрос прозвучал предательски беспомощно.

Второй Кирилл опустил глаза. Кто был в их паре ведо́мым, понимали оба.

– Они ничего не придумали, кроме как пытаться стать более похожими друг на друга. Чтобы продлить срок.

– Легко сказать…

Кирилл-два не ответил. Первый тоже молчал.

Стать таким же, как его двойник, непросто. Да и вообще, возможно ли взять и разом измениться? Ну, допустим, кое-что можно позаимствовать в поведении, но обманет ли это загадочную систему, которая производит отбор? Каковы ее критерии? Нет ответа.

Требовать от второго Кирилла, чтобы преобразился он? Еще глупее. Кто захочет стать хуже только для того, чтобы другой смог протянуть подольше, причем с риском самому попасть в списки на выбывание? Даже не так – кто сможет так поступить? Не на словах, а на самом деле?

Значит, его дни сочтены?

На языке вертелся еще добрый десяток вопросов, но не хотелось задавать их двойнику. Не тому, кто оказался вдруг по другую сторону баррикад, – он или я. Или правильно: я или я?

– Спасибо, что сказал, – первый Кирилл все же нашел силы разрушить молчание.

– Не говорить было бы подло. Наверное… – мрачно ответил второй. Пока еще второй.

– Да. Прости, я пойду.

– Хорошо.

Он на автомате закрыл двери, сдал ключи охране и вышел из офиса. Телефон отключил.

Октябрь в этом году был на удивление сухим и теплым, и люди жадно впитывали последние капли золотой осени: бродили по улицам, сидели в открытых кафе. Город беззаботно сверкал в ночи огнями фонарей, рекламы и вывесок, задорно переговаривался гудками клаксонов и дребезжащим смехом трамваев.

Хотелось выть.

Интересно, если каждому сказать, что у него есть двойник и что из пары рано или поздно останется только один, – начнется ли паника? Никто ведь не знает, проходил он уже через какую-нибудь зону или нет.

Да, кто-то не поверит. Кто-то попытается ликвидировать свою пару – не исключен и такой расклад. А кто-то послабее, как он, всерьез задумается о том, чтобы не мучиться в ожидании конца, а приблизить развязку самому.

Он замедлил шаг, позволяя мысли оформиться окончательно. Да, вот откуда взялось странное облегчение в разговоре. Скоро все закончится: постылая работа, тусклые вечера, постоянные сравнения себя с другими, особенно с двойником… Цена его жизни – копейка. Исчезнет он – никто и не заметит.