Ольга Макарова - Б.В.Г

Три дня прошли. Вечер отсчитывал последние секунды…

Рон возглавляла маленькую процессию, состоящую из тех, кто был Дару особенно близок, кого, по ее мнению, сыну было бы приятно «увидеть» на прощание… Сразу за Рон семенил ставший в последнее время таким серьезным и тихим Скирр; Тьяра, Тёрн; Мих, Рая; Каяла, Нефью; Клот и… Редьяри…

Даже открывая дверь и отодвигая траурную занавеску, Рон все еще надеялась на что-то… но нет… тело, лежавшее так же, как его оставили, было мертво…

Все пришедшие встали вокруг смертного ложа, чтобы еще раз почтить память маленького вождя. Тишина повисла тяжелая и напряженная. Все стояли, напружинившись, точно перед боем, и не понимали, отчего же это…

— Он будто уснул, — сказала Рон, улыбнувшись дрожащими губами. — У него даже кожа розовая, как у живого…

— …Я бы назвал тебя братом… — сказал вдруг Редьяри. Он говорил на тигрином, причем довольно сносно для Рута… — Прости, что не успел даже сказать спасибо… — и осторожно пожал мертвую руку. Все видели, как при этом удивительно переменилось лицо маленького варвара. Он некоторое время молчал, а потом высказал все мысли разом: — У него руки… почти теплые… и… вы не чувствуете?.. здесь пахнет… чем-то сладким… чем-то…

— Цветами, — констатировал Мих, воззвав к довоенной памяти. — Так пахнут цветущие яблони…

— Твой сын — святой, госпожа, — восхищенно произнес Редьяри, взглянув в глаза Рон. — Отмеченный Богами!

В другое время атеисты-Тигры лишь снисходительно посмеялись бы над диким Рутом. Но сейчас…

— Дар говорил, что нет никаких богов… — сказала Тьяра. — Но есть могучие души, равные им… Он и был таким… он жил среди нас и ушел тогда, когда решил, что путь его завершен. Дар всегда будет жить в наших сердцах. В сердцах тех, чьи жизни он спас, погасив свою… Мы похороним его, как достойно Великого Вождя… Пока жива память об этом человеке, в мире не будет больше войн…

Оффтопик четырнадцатый. Желай.

— …Вот, а ты говорила, простой человечек… и Онабу молодец, славный мальчик, порадовал старину Сата. Мне даже жаль, что я остался не у дел… ну да ладно, тебя уберег, девочка… все же неплохо для старика…

— Я хочу попросить тебя, Сат…

— Проси, милая. Сделаю, что пожелаешь. Может, я тогда не буду чувствовать себя таким виноватым…

Дар знал, что умер. Точно знал. Это было именно знание, и его не отнимешь. Но сейчас он затравленно оглядывался по сторонам и пытался понять, что же творится вокруг…

У этого странного мира не было неба — только непроглядный черный Купол, казавшийся отчего-то очень низким и сплющенным. У самой земли мрак кое-как разгоняли странные фонари, мерцающие всеми оттенками красного. Ни рыжих, ни желтых языков это неживое пламя не признавало.

Земля здесь была плоской, как стол, и, строясь в шеренги, в разных направлениях по этой необъятной плоскости маршировали солдаты, все как один одетые в черную форму. Они пели что-то громогласное и ритмичное, но слова были так размыты, что только и слышалось вокруг: «Ррар, ррар, эва — рррааа! Ррар, ррар, хааайт!..» Вот хааайт кричал уже один голос, перекрывая все остальные, и, повинуясь ему, каждая шеренга делала что-то свое. Дар назвал бы это боем с тенью… а эти синхронные движения и один вдох-выдох на всех живо напомнили ему тигриные тренировки… но это было так давно, когда он еще был жив…

Теперь пора искать свое место в этом мире. Если верить легендам, после смерти впереди целая вечность, и не стоять же эту вечность без дела посреди освещенной неживыми огнями площади… Надо кого-нибудь спросить. Кого угодно…

Дар догнал первого попавшегося солдата, заглянул ему в лицо… и понял, кто они все… Черные ангелы, те самые…

— Встать в строй! — крикнули ему, и Дар послушно встал, куда велели.

И вечность понеслась вперед. Времени здесь не было. Его Дар отмечал лишь по тому, как оттачиваются его движения, как синхронизируется его собственный вдох-выдох с общим. И… Дар почувствовал, что начинает постепенно терять себя… Почувствовал, что его память разлагается, как труп… и ему стало жутко…

«Нет! Я буду бороться!» — решил Дар. И, как истинный Творец, взял решение из ниоткуда. Он вспомнил, что когда-то оторвал душу от тела, а потом вернулся и заставил тело повиноваться, точно чужое. Сейчас, думал он, у него тоже есть некое подобие тела, иначе что же носит черную форму с длинным плащом, напоминающим сложенные кожистые крылья; что же делает все эти движения? Значит и от этого «тела» можно отдалиться…