No Name - Журнал Млечный Путь №02 2012 г.

И тут вдруг у него возникло новое странное ощущение. Разум миссис Камбербатч как бы разлился перед ним в виде лужи грязноватой воды, а он вроде бы возвышался над ней на каком-то настиле и вполне мог при желании туда погрузиться. Против погружения было то, что вода грязноватая, слишком материальная, а за — ощущение того, что таким образом он сумеет стать услышанным, а возможно, и увиденным собравшимися, даже, может быть, вступит с ними в контакт. Все-таки самый громкий стук по столу присутствующим был еле слышен.

— Похоже, я начинаю понимать, — произнес он.

— Ах, мистер Тилли! Просто прыгайте туда, как все добропорядочные духи, — подтолкнула его она. — И проверьте сами, как все работает. Можете зажать мне рот рукой, чтобы я уж точно ничего не говорила. И держите рупор у себя.

— Вы обещаете больше никогда не обманывать? — спросил он.

— Обещаю!

И он решился.

— Ладно, — сказал он и, если можно так выразиться, нырнул в ее разум.

Ощущение он испытал неописуемое. Это было все равно что со свежего воздуха в солнечный день зайти в душную, давно не проветривавшуюся комнату. Время и пространство снова охватили его: голова у него закружилась, глаза, казалось, потяжелели. Держа рупор в одной руке, другой он плотно закрыл рот миссис Камбербатч.

Он огляделся и понял, что комната стала темней, а очертания сидевших вокруг стола более резкими.

— А вот и я! — бодро произнес он.

Мисс Соулсби испуганно охнула.

— Это же голос мистера Тилли! — прошептала она.

— Ну, конечно же, мой! — ответил мистер Тилли. — Меня только что на Гайд-парк-корнер переехал трактор…

И тут он почувствовал, как давит его разум медиума, как обыденные свойства ее мягкой, удивительно набожной натуры охватывают его со всех сторон, сковывая и сбивая с толку. Все, что он произносил, словно проходило сквозь грязную воду…

— Я испытываю удивительную радость и легкость, — говорил он. — Конечно, не могу сказать, что вокруг все солнечно и благополучно. Но все мы очень заняты и активны, помогая другим. И это такое наслаждение, дорогие друзья, снова встретиться с вами. Смерть — вовсе не смерть: это ворота жизни…

Внезапно он оборвал речь.

— Ну, нет, так дело не пойдет, — обратился он к медиуму. — Вы заставляете меня нести всякую чушь. Этот ваш банальный здравый смысл стоит у меня на пути. Уберите преграду. Вы можете не мешать мне так сильно?

— А вы сумеете зажечь немного духовного света в комнате? — поинтересовалась миссис Камбербатч сонным голосом. — Вы вошли в меня великолепно. О, мистер Тилли, это так мило с вашей стороны!

— А вы не прикрепили где-нибудь светящиеся наклейки? — подозрительно спросил мистер Тилли.

— Да, — призналась миссис Камбербатч, — возле камина есть штуки две. Но больше нигде. Дорогой мистер Тилли, клянусь, больше их нет нигде. Так зажгите нам чудесную звездочку с длинными лучами где-нибудь на потолке!

Мистер Тилли всегда отличался доброжелательностью и никогда не отказывал в помощи даже самой непривлекательной женщине.

— Только после сеанса вы отдадите мне в руки эти наклейки, — прошептал он, после чего силой воображения постарался зажечь на потолке красивую большую звезду с красными и фиолетовыми лучами. Разумеется, она получилась не такой великолепной, как он задумал, потому что ее свету пришлось пробиваться сквозь мутный разум медиума, но все равно выглядела она очень впечатляюще, и ее появление сидевшие за столом встретили взрывом аплодисментов. Для усиления эффекта он пропел несколько очень милых строчек о звезде Аделаиды Анны Проктер, чьи стихи представлялись ему одной из высочайших вершин Парнаса.

— Ах, мистер Тилли, большое вам спасибо! — прошептала медиум. — Это было замечательно! Вы разрешите сфотографировать звезду, чтобы использовать ее в других сеансах? Если, конечно, будете так добры и повторите это еще раз.

— Ну, я не знаю, — раздраженно ответил мистер Тилли. — Я хочу выйти. Мне очень жарко и как-то неуютно. Все это выглядит такой дешевкой.

— Дешевкой? — воскликнула миссис Камбербатч. — Да любой медиум в Лондоне стал бы знаменитостью, показывая такую настоящую, неподдельную звезду, скажем, раза два в неделю!

— Знаете, меня раздавили не для того, чтобы обогатить какого-нибудь медиума, — заметил мистер Тилли. — Я хочу уйти. Все это так унизительно. Кроме того, я хотел бы осмотреться в моем новом мире. Я еще толком не знаю, что он из себя представляет.

— Но, мистер Тилли! — возразила она. — Вы же сказали столько чудесного о том, как вы там заняты делом и счастливы.