Айзек Азимов - Стрела времени

— Протест отклоняется! — отрезал судья в центре. — Продолжайте, мистер прокурор.

— Да, — ответил Сэмуэл Нолл, с гордостью глядя в объективы телекамер. — Оно свалилось как снег на голову и…

— Отвечайте только на вопросы. Посадка сопровождалась серьезными разрушениями?

— Да.

— Что пострадало?

— Два сарая и большая часть урожая. Убытков на три тысячи долларов.

— Существо проявило при этом какие-либо признаки раскаяния?

— Никаких, — Нолл сердито оглядел зал. — Вело себя как ни в чем не бывало.

Прокурор сел, насмешливо улыбнувшись своему толстому противнику.

— Передаю свидетеля защите, — сказал он.

Адвокат встал, благожелательно посмотрел на Нолла и спросил:

— Скажите, ваши сараи — это восьмиугольные башни с жалюзи в стенах и барометрически управляемыми крышами?

Нолл вскинул брови и тихо ахнул:

— Чего?

— Ну, хорошо. Оставим это, ответьте мне на такой вопрос: ваш урожай, по-видимому, состоял из фузли-нов и двухцветных меркинсов?

— Это был ячмень, зрелый ячмень, — в отчаянии произнес Нолл.

— Бог мой! Ячмень — надо же! А вам знакомы фузлины и меркинсы? Вы бы их узнали, если бы увидели?

— Пожалуй, что нет, — неохотно признался Нолл.

— Разрешите заметить, что вам просто недостает умственных способностей, — резко заключил адвокат. — И я бесконечно сожалею об этом, поверьте мне. Вы видите по моему лицу, как это меня огорчает?

— Не вижу, — ответил Нолл, чувствуя, как его трон под взорами телекамер превращается в ложе, утыканное гвоздями.

— Другими словами, вы не увидели бы раскаяния, будь оно написано на моем лице?

— Протестую! — загремел прокурор, заливаясь краской. — Нельзя сознательно заставлять свидетеля…

Он остановился, заметив, что его соперник опустился на стул. Поспешно взяв себя в руки, прокурор проворчал:

— Следующего свидетеля!

Свидетель номер два был крупный, крепкий, весь в синем мужчина. Держался он уверенно, как человек, давно знакомый с судами и скучными судебными процедурами.

— Имя?

— Джозеф Хиггинсон.

— Вы офицер полиции города Денвила?

— Так точно.

— Это вас вызывал на свою ферму первый свидетель?

— Меня.

Прокурор улыбался, задавая следующий вопрос, в полной уверенности, что теперь-то он целиком овладел событиями.

— Увидев случившееся, вы постарались разобраться в причинах, не так ли?

— Да, конечно.

Мистер Хиггинсон обернулся и бросил сердитый взгляд в умоляющие золотистые глаза обвиняемого.

— И что тогда случилось?

— Оно парализовало меня одним взглядом.

Вмешался судья слева:

— Вы, кажется, выздоровели. Насколько глубок был паралич и сколько времени он продолжался?

— Парализовало меня всего, ваша честь, но часа через два это прошло.

— И за это время, — спросил прокурор, — иноземный преступник успел удрать?

— Да, — мрачно ответил свидетель.

— Резюмируем: существо игнорировало офицера полиции, находившегося при исполнении служебных обязанностей, напало на него и сбежало от ареста, так?

— Да, — охотно согласился Хиггинсон.

— Передаю свидетеля защите.

Прокурор сел, чрезвычайно довольный собой.

Поднялся адвокат, засунул пальцы за край жилета и с обезоруживающим дружелюбием обратился к Хиг-гинсону.

— Вы всегда сумеете распознать при встрече своего коллегу полицейского?

— Конечно.

— Очень хорошо. Среди публики в зале сидит полицейский. Будьте добры, покажите его господам судьям.

Хиггинсон внимательно осмотрел немногих присутствующих, которые здесь, в зале суда, представляли куда более обширную аудиторию телезрителей. Телекамеры следовали за его взглядом по рядам зрителей. Судьи, корреспонденты, репортеры, государственные чиновники — все смотрели туда же.

— Он, наверное, в гражданском, — заявил Хиггинсон, сдаваясь.

Судья в центре поспешил вмешаться:

— Вряд ли суд признает доказательством вашей правоты неспособность свидетеля узнать полицейского, одетого в штатское.

— Конечно, ваша честь, — согласился адвокат.

На его крупном лице отражалось крушение надежд, что порадовало сердце его наблюдательного противника. Тогда, удовлетворенный тем, что прокурор вознесся на должную высоту, он вдруг просиял и шмякнул его на самое дно:

— Но вышеупомянутый полицейский одет по всей форме.

Прокурор изменился в лице, будто надел новую маску. Хиггинсон чуть не вывихнул шею, делая новую попытку разглядеть полицейского среди зрителей.