Гарри Гаррисон - Человек, который видел будущее

— Да, — услышал я, словно в подтверждение своим мыслям. — Да.

Он опустился в кресло напротив стола и прикрыл глаза. Я отвернулся, и через некоторое время он с собой справился.

— Я собираюсь рассказать вам о том, что я никому не рассказывал, сказал он устало. — Я могу видеть будущее.

Я тактично кивнул.

— Ценю ваше доверие. Вы можете делать это в любое время по желанию или зависите от каких — то обстоятельств?

— Да, все зависит от моего желания. Это — как видеть, когда открываешь глаза.

— Эта способность врожденная? Или развитая? — спросил я.

— Я думаю, — сказал он после секундного колебания, — ее можно назвать даром.

— Наверное, это очень полезная способность?

— Люди так думают, — он печально улыбнулся. — Однако я вижу не общее будущее, а будущее каждого отдельного человека. Любое будущее содержит что — то животрепещущее и кровоточащее для него и для его близких.

Не всегда все было так легко и радужно. Бывают случаи, когда выздоровление пациента лишь приносило трагедию тому и другим. Выживший ребенок оставался неполноценным. Этот мужчина умрет позже. Эта женщина убьет ребенка, а затем себя… Но что я мог сделать.

Я не бог, не судья им. В подобных случаях я передавал их другим врачам без комментариев, и пусть рассудит кто — нибудь другой. Может быть, я не прав. Как — то влиять на общественные дела я не решался. Слово здесь, слово там… Я мог бы изменить ход истории. Но я не могу видеть далеко. И мир, который я создавал бы, мог познать мало радости и много горя. Я недостаточно мудр, чтобы исправлять мир. Или, может, я здесь тоже не прав?

Часто жизнь бывала непереносима, и почти все время я чувствовал ее гнетущую тяжесть. Это даже не жизнь, а просто выполнение необходимых для жизни функций. Ни друзей, ни жены, ни детей… Я был другим. Я знал слишком много и не мог никого любить. Если я становился слишком близок с кем — нибудь, я пытался уберечь этого человека от любого несчастья и чувствовал, как это отбирает все больше времени, а люди все больше превращаются в автоматы, послушные моей воле. И они тоже это чувствовали и начинали ненавидеть меня.

Много раз я думал о самоубийстве, но знал, что этого нет в моем будущем. Вопреки судьбе, я даже дошел до того, что приставил пистолет к виску, но так и не смог нажать курок. Даже здесь я не смог ничего сделать и понял, что мне не избежать своей роли. Роли зрителя.

В каждой жизни, неважно насколько тихой, спокойной и устроенной, какая — то беда поджидает человека. А с ней часто муки, отчаяние, смерть. Я все это видел. Счастье бежит от людей, и его место заполняет печаль.

Почему я не мог застрелиться? Может быть своей болью я немного облегчал боль мира. Я помогал пациентам и помогал миру. Я видел много болезней и их причин и средств от них. Но, не желая привлекать к себе внимание, я направлял к важным открытиям других людей — статьи, речи, лекции, предположения — всегда осторожно, чтобы меня нельзя было проследить. Нельзя показывать, сколько ты знаешь. Как ни странно, такому дару завидуют.

И все же я не сделал всего, что когда — то казалось возможным. Для кого — то все пути ведут к смерти. Для кого — то еще не создано средство лечения. И дело не во мне, просто технический уровень цивилизации еще низок для определенных открытий. Рак, другие болезни…

Я убежден, побороть можно любую болезнь, даже старость. Но не в ближайшем будущем.

Старый цыган — предсказатель, передавший мне свой дар, был решительнее меня. Он пытался изменить что — то в своей стране, и не мне судить, плох он был или хорош в этом. Он умер от ножа наемного убийцы.

Я часто думал, что случилось бы, если бы я не вошел в его шатер. Но из опыта догадываюсь, что это просто должно было случиться. И он заранее знал, что скоро умрет.

Две недели назад ко мне для обследования пришел мужчина. Он представился бизнесменом, но я видел, что он на самом деле главарь преступной организации, довольно большой и могущественной. Я обнаружил у него болезнь, исход которой мог бы быть смертельным. Я знал, как помочь ему излечиться, но это означало унижение и смерть многим — многим другим. Это — жестокий, свирепый человек.

И я отказал ему. Через шесть месяцев его казнят за убийство.

Сразу после этого у меня осталось всего несколько путей будущего. Все вели сюда. Остальные исчезли.

Поэтому, — добавил он, — я и пришел к вам.

— Вы можете рассказать мне о моем будущем?

— Да.

— Расскажите! — я наклонился к нему.