Айзек Азимов - Совершенный робот (Сборник рассказов)

Поэтому ЭЛ-76 принялся спокойно и методично разносить «Дезинто» вдребезги, превращая ее в груду лома.

В тот самый момент, когда он дотаптывал последний кубический дюйм машины, на поляне появился Сэм Тоб со своей командой, а Рэндольф Пэйн, почувствовав, что пришли настоящие хозяева робота, кубарем свалился с дерева и во все лопатки пустился наутек в неизвестном направлении.

Дожидаться вознаграждения он не стал.

Инженер – Роботехник Остин Уайльд повернулся к Сэму Тобу и спросил:

– Вы чего-нибудь добились от робота?

Тот покачал головой и прорычал:

– Ничего. Ни слова. Он забыл все, что произошло с того момента, как он ушел с завода. Должно быть, ему кто-то приказал забыть – иначе он помнил бы хоть что-нибудь. С какой это кучей лома он возился?

– Вот именно – куча лома. Да ведь это же, конечно, был «Дезинто», который он разбил. Если бы мне попался тот, кто приказал ему это сделать, я бы его прикончил, предварительно поджарив живьем. Вот, взгляните!

Они стояли на склоне бывшего холма Утиный Клюв – точнее говоря, на том месте, где склон кончался, так как вершина была начисто срезана. Уайльд провел рукой по безукоризненно ровной поверхности.

– Какой «Дезинто»! – сказал он. – Срезал холм, как бритвой!

– Зачем он его построил?

Уайльд пожал плечами.

– Не знаю, какой-то местный фактор – мы так и не узнаем какой – так подействовал на его позитронный мозг лунного образца, что он построил «Дезинто» из лома. У нас не больше одного шанса на миллион, что удастся когда-нибудь наткнуться на этот фактор, раз сам робот забыл. Второго такого «Дезинто» у нас никогда не будет.

– Неважно. Главное, мы отыскали робота.

– Как бы не так, – с горечью возразил инженер. – Вы когда-нибудь имели дело с «Дезинто» на Луне? Они жрут энергию, как электрические свиньи, и начинают работать не раньше, чем напряжение поднимется до миллиона вольт. А этот «Дезинто» работал на ином принципе. Я смотрел все обломки под микроскопом, и знаете, какой единственный источник питания я обнаружил?

– Какой?

– Вот, и больше ничего! И мы никогда не узнаем, как он этого добился!

И Остин Уайльд показал источник питания, позволивший «Дезинто» за полсекунды сбрить холм, – две батарейки от карманного фонаря.

Космический корабль был весь худой – решето решетом, как говорится.

Но так и было задумано. В сущности в том-то и заключалась вся штука.

И разумеется, во время полета с Ганимеда на Юпитер корабль оказался битком набитым чистейшим космическим вакуумом. А поскольку на корабле не было никаких обогревательных устройств, этот космический вакуум имел нормальную для него температуру – какую-то долю градуса выше абсолютного нуля.

И это тоже соответствовало замыслу. Такие пустяки, как отсутствие тепла и воздуха, на этом космическом корабле ни у кого не вызывали раздражения.

Первые порции сильно разреженной атмосферы Юпитера стали проникать в корабль в нескольких тысячах миль от поверхности планеты. Это был чистый водород. Атмосферное давление все повышалось и повышалось, достигнув миллиона земных атмосфер.

Корабль медленно продвигался к конечной цели путешествия, пробиваясь сквозь скопления молекул газа, которые так теснились, что даже водород обладал плотностью жидкости. Температура была семьдесят градусов ниже нуля по Цельсию. Пары аммиака, поднимавшиеся над невероятно обширным аммиачным океаном, насыщали эту жуткую атмосферу до предела. Ветер, зарождавшийся где-то на высоте тысячи миль, несся с такой скоростью, что подобное атмосферное явление можно было назвать ураганом лишь приближенно.

Прежде чем корабль опустился на большой юпитерианский остров, раз в семь превышавший по площади Азию, стало совершенно очевидно, что Юпитер не слишком приятный мир.

И все же трем членам экипажа корабля он казался приятным. Впрочем, этих троих назвать людьми было нельзя, юпитерианами – тоже.

Они были просто роботами, которых создали на Земле.

ХХ-3 сказал:

– Кажется, это довольно пустынный уголок.

ХХ-2 согласился с ним и угрюмо посмотрел на сглаженный ветром пейзаж.

– Вдалеке виднеются какие-то строения, – сказал он. – Они явно искусственного происхождения. Я предлагаю подождать, пока подойдут их обитатели.

Стоявший вместе со своими товарищами ХХ-1 слушал, но ничего не говорил. Его создали прежде двух других роботов, и он был полуэкспериментальным. Поэтому он редко вступал в разговор.