Александр Беляев: Небесный гость

— Я еще никогда не видал такого сложного спектра — нечто изумительное, — ответил Аркусов.

— Но ведь спектр Елены не отличался сложностью. Углеводород, окись угле…

— Этот спектр совершенно непохож на спектр кометы Елены! — перебил Аркусов.

— Вот видишь, — обратился Тюменев к Архимеду. — Моя догадка оправдывается, и мне остается утешаться только тем, что, потеряв Елену, я открыл новую звезду.

— Простите, дядюшка, я открыл ее раньше вас, — возразил Архимед.

— О чем спорить? Назовите ее звездой Абастумани, и кончено, — предложил Аркусов.

Тюменев улыбнулся:

— Так мы и сделаем. А пока продолжайте наблюдать звезду.

Прошло еще некоторое время, и звезда преподнесла новую неожиданность: свет ее стал менее ярким, словно она отправилась в обратный путь, — удаляясь от Земли. Ее голубой с зеленоватым оттенком цвет начал меняться на красный. В небе есть молодые звезды — красные гиганты и звезды-старцы — красные карлики. Но ведь открытая звезда имела голубой цвет. Не могла она с такой фантастической скоростью и удаляться от Земли, чтобы ее цвет от голубого перешел к красному.

Не доверяя Аркусову, Тюменев сам занялся спектральным анализом звезды и без труда нашел, что темные фраунгоферовы линии ее спектра были двойные. Разгадка найдена: звезда была двойная. Два солнца вращались вокруг центра тяжести системы: одно голубое, другое красное. В момент появления двойная звезда была обращена к Земле своим голубым солнцем, а затем красное солнце начало покрывать собою голубое.

Дальнейшие исследования показали, что звезда продолжает лететь к нашей солнечной системе с небывалой в летописях астрономии скоростью.

Теперь звезда Абастумани была видна в телескоп уже настолько отчетливо, что ее могли заметить и другие астрономы. Тюменев решил, что настало время оповестить мир о новой звезде. Он составил и сам отправил телеграммы в редакции газет, в университеты, обсерватории.

Так был взволнован мир вестью о приближении к Земле необычайного небесного гостя.

Елена Гавриловна радовалась тому, что история с потерянной Еленой окончилась удачно. Хотя Иван Иванович по-прежнему проводил в обсерватории ночи напролет, он посвежел, стал хорошо спать и есть.

Однако это продолжалось недолго.

Заботливая Елена Гавриловна начала замечать, что Иван Иванович снова становится рассеянным и задумчивым и забывает даже о любимой клубнике со сливками.

— У нас в небе совершаются большие события, — начал он, глядя сощуренными глазами на заходящее солнце. — Мы усиленно изучаем звезду. Я наблюдаю ее в телескоп, Аркусов фотографирует, Архимед вычисляет без конца. Мы опередили иностранных астрономов: нам о звезде известно то, чего еще никто в мире не знает.

— Что же вы узнали?

— Открытая нами звезда напоминает двойную звезду Мицар. Представь себе, на небе не одно, а два солнца, причем большее солнце имеет одну планету, а меньшее две, и одна из них в свою очередь имеет спутников — две луны.

— Из-за этого еще не стоит расстраиваться. Не всем же планетам иметь по две луны…

— Мы много узнали о звезде, — продолжал Тюменев, не слушая жены, — и все же она представляет собою загадку. Она движется с совершенно необычайной, немыслимой, небывалой скоростью. Архимед еще не закончил своих вычислений, но нам уже теперь очевидно, что двойная звезда пройдет очень близко от нашей солнечной системы.

— Не думаешь ли ты, что звезда может столкнуться с нашей Землей?

— Столкнуться? Нет. Но, проходя довольно близко, она, вероятно, причинит нам довольно много беспокойств. Вызовет приливные явления.

— Это опасно?

Тюменев пожал плечами:

— Все будет зависеть от того, на каком именно расстоянии пройдет от Земли звезда Абастумани.

Солнце спустилось за гору. Ивану Ивановичу пора было идти уже в обсерваторию, а он все еще сидел на веранде и глядел на потухавшие краски заката. И когда они погасли совершенно, он снова начал говорить, тихо и взволнованно:

— Не знаю, поймешь ли ты меня, Елена… Я всю жизнь отдал науке. Никакая жертва не мала, если она приносится для расширения человеческих знаний…

Елена Гавриловна насторожилась.

— Нам, земным жителям, — продолжал он, — предстоит пережить исключительные события, быть свидетелями необычайных явлений… Такие события происходят один раз в миллионы миллиардов лет, и мы можешь понять, какой интерес и какую ценность для науки они представляют.