Грег Бир - Бессмертие (Часть 1)

И тут, не решаясь сказать себе об этом четко и категорично, Гарри Ланье все-таки осознал: нужна ему только смерть.

Он чуть шире открыл глаза и опустился на ступеньку лестницы из вулканического камня (ай да проекторы, на лету ловят!), которая вела в столовую. Накатила слабость, как будто сердце пропустило удар. Ланье никогда не любил копаться в собственных чувствах. Ему еще не доводилось вот так, нос к носу, сталкиваться с самим собой.

Голос комнаты доложил о посетителе, ожидающем "на крыльце". Ланье даже застонал - до чего же не вовремя кого-то принесло, но ведь не прогонишь гостя.

- Ладно, - буркнул он и двинулся к входу - стальному мосту пятиметровой длины и двухметровой ширины, висевшему в полой сфере из метеоритного хрусталя. По ту сторону моста от сферы отошла долька. Там стоял Павел Мирский с обычной печальной улыбкой на губах.

- Не помешал?

- Нет. - В облике русского больше всего сбивала с толку его нормальность. "Хоть бы одевался, как подобает богу... Ни молнии в руке, ни ореола над головой..."

- Плохо спится, к тому же просто копаться в банках памяти - скучно... Нужна компания. Надеюсь, ты не в претензии?

Ланье вяло кивнул. "Ясное дело, скучно. Для тебя даже самые гениальные книги в библиотеках Камня - детский лепет".

Они пересекли гостиную-ротонду, прошли под куполом с пиктографической картиной небес (вид с северного полюса Пуха Чертополоха). Как раз в этот момент вышла полная луна и бросила им под ноги тени.

- Отличный эффект, не находишь? Сейчас Мирский очень смахивал на ребенка. Ланье проследовал за ним в тесный информаторий. Русский присел в элегантное простое кресло, легонько покачался на вековых пружинах все с тем же добродушием на лице и полупечально-полунасмешливо покачал головой.

- Покинув борт моего корабля, - заговорил он, - я совершенно запутался. Сдается, растерял почти всю личность... ничего почти не соображал.

- А потом?

- Ко мне почти целиком вернулось "я". Правда, иногда не удается контролировать новые способности, вот тогда-то, видимо, я и совершаю поступки, изумляющие меня самого. То есть мой прежний разум.

- По твоим словам, эти существа заняли... занимают целые галактики и преобразуют, разрушают их. Безжизненные галактики? Мирский усмехнулся.

- Дельный вопрос. Да. Их можно назвать мертворожденными... Они огромны, перенасыщены энергией и сгорают понапрасну, или просто рушатся в стылые звезды, в собственные ядра. Вы их именуете черными дырами. Жизнь и порядок в таких галактиках не сохраняются. Финальный Разум ускоряет и контролирует процесс смерти, Ланье поймал себя на глупом кивке и облизал пересохшие губы.

- Но имея такую силу, почему бы им попросту не заставить нас? Прислали бы сюда армию таких, как ты.

- Слишком грубо. Не годится.

- Даже если вы вернетесь ни с чем? Мирский пожал плечами.

- Даже в этом случае.

- А что произойдет между сегодняшним днем и концом времен? - спросил Ланье напрямик. В нем опять проснулся интерес к будущему.

- Я помню лишь самое необходимое. А если бы помнил больше, не имел бы права рассказывать.

-А долго еще? До конца?

- В той исторической эпохе время будет значить все меньше и меньше. Но примерную цифру назвать можно. Около семидесяти пяти миллиардов лет.

Ланье часто заморгал, пытаясь охватить мыслью столь громадный период.

Мирский грустно покачал головой.

- Прости, но большего я открыть не смогу. Может, попозже, когда человечество вступит в сообщество...

Ланье содрогнулся и кивнул.

- Ничего, все в порядке. Но все-таки интересно. А остальным, наверное, еще интересней... Тебе многих придется убеждать.

Мирский согласился с кислой улыбкой.

- А теперь моя очередь, Гарри. Не могли бы мы поговорить о том, что тут происходило после отрыва гешельской территории?

- С чего начнем?

- С возвращения на Землю.

Ланье прикинул, с чего бы начать, и наконец приступил к исповеди, хотя желания исповедоваться не было.

ГЕЯ

На краю лощины Рита увидела Оресиаса и Джамаля Атту. Оресиас стоял, уперев кулаки в бока, а старый офицер говорил в микрофон переносной рации, навьюченной на солдатскую спину.

Следом за ней из палатки вышел Деметриос, и в тот же миг с неба посыпались крупные капли, разбиваясь о лица и пятная одежду. Атта воздел руки и сокрушенно покачал головой - дескать, сил моих больше нет.

Под шквальным ветром пчелолеты точно съежились, лопасти пригнуло почти до травы. В проемах люков стояли солдаты, дымили чубуками и безучастно глядели на свирепеющий ливень. Оресиас, отдав переговорное устройство радисту и натянув на голову куртку, кинулся к Рите. Молния озарила покров туч и залила степь холодным бледным сиянием.