Максим Крылов - Макс по прозвищу Лис

— И так на каждой планете? — спросила она благоговейным шепотом. — По всей империи?

— Да, — кивнул Макс. — Грета — дочка какого-то крупного чиновника, кроме того у нее какая-то должность при дворе, еще она племянница императора и, как я понял, выполняет некоторые его секретные поручения, поэтому ей оказывают всевозможные почести. К тому же она самая настоящая колдунья, и чиновники любых рангов боятся ее из-за этого. Грета убила прежнего губернатора планеты, просто сжав руку в кулак.

— Она убила губернатора, и ей ничего не сделали?!! — Маша впала в ступор. — Но как это возможно? А суд? Верховный прокурор? Полиция? Имперская разведка?

— Понимаешь, у них там, вверху, свои законы, — грустно усмехнулся Макс. — Как может посадить Грету верховный прокурор, который качал ее младенцем на коленях? Или верховный судья, с детьми которого она играла? Все высокопоставленные лица империи либо в родстве, либо дружат домами, поэтому безнаказанны. Для них существует только один закон — император, только его они боятся, потому что знают: если он рассердится — им не поможет ни один закон.

— Странно это все... — Накатила невесомость, которой Лис так не любил. Грэг тут же сунул ему в руку шланг с раструбом. — Никогда не думала, что смогу лететь в одном челноке с племянницей самого императора!!!

— У тебя весь пиетет пройдет, когда она тебя допрашивать станет. — Макс повернулся к долианцу и мрачно произнес: — Вместо того чтобы совать мне эту воронку, дал бы аптечку — она мне лучше помогает.

— Да?!! — несказанно удивился наемник, который сидел на полу в тяжелом боевом костюме, обвешанном всевозможным оружием. — Ну надо же, наш птенчик узнал про себя что-то новое. И когда ты это понял?

— В десанте, — буркнул Лис, борясь с тошнотой. — Быстрее.

— Держи. — Грэг отстегнул аптечку и бросил ее Максу на колени. Лис прижал ее к плечу, несколько игл укололо его, и ему сразу стало легче, а мир показался проще. — Ну что ж, рад за тебя: ты становишься мужчиной.

Челнок начал стыковаться со звездолетом, и долианец встал.

— С этого момента ты пленник, вор. Забудь все, о чем мы с тобой говорили. Госпожа тобой недовольна, а у нас с ней контракт. Понял?

— Да, Грэг, — ответил Макс серьезно. — Я понял.

— Если придется тебя убить, я убью. — Наемник потопал к двери. — Но сделаю это безболезненно — все-таки ты мне не раз жизнь спасал.

— Что случилось? — Мумру с тревогой посмотрела на помрачневшего Лиса. — У тебя лицо изменилось, ты побледнел...

— Помнишь, я говорил, что Грета обладает силой? — Макс вздохнул. — Так вот у нее еще и нет сердца: она убивает — как читает газету, ни один мускул не дрогнет. Так что приготовься: все, что было раньше, — пустяк, ужас только начинается...

— Встал, вор, и пошел к выходу. — Тринк поднялся за спиной. — Надеюсь, госпожа попросит меня развязать твой поганый язык, и тогда я хорошо позабавлюсь.

Он толкнул Макса, но тут же отлетел назад, хоть в тяжелом костюме и с оружием весил не меньше двухсот килограммов.

— Это мой парень, болван, — прошипела Маша, закрывая Лиса. — Я перед Великим Волком поклялась его защищать. Тронешь его — и умрешь.

— Не терпится умереть, оборотень? — Тринк выхватил пистолет и прицелился Мумру прямо в лоб. — Сейчас я тебе это устрою.

Но тут открылась дверь кабины пилота, и долианец, застонав от боли, рухнул на пол. Грета прошла мимо него к трапу, бросив на прощанье:

— Здесь я решаю, кому жить, а кому умирать. Я тебя предупреждала, Тринк.

— Да, госпожа, — прохрипел наемник, встав на колени. — Я помню.

Другие долианцы прошли мимо него, усмехаясь, ни один не предложил руки и помощи, на Макса и девушку они не смотрели. Впрочем, пока наемникам не дали приказа, пленников для них просто не существовало.

— Пойдем. — Макс обнял девушку за талию и повлек ее к двери. От ощущения тепла ее тела на него вновь что-то нахлынуло, он остановился, зарылся лицом в ее волосы, которые пахли так чудесно, и прошептал: — Я люблю тебя.

— А я не знаю, — растерянно ответила Маша. — Нам не разрешают любить наставники. Но к тебе я чувствую иное, чем к другим самцам, ты такой слабый, беспомощный, но в то же время смелый и отважный. Когда я разберусь в себе, я тебе скажу, что чувствую.

— Да уж, — улыбнулся Лис. — Ответила так ответила.

Хорошо, я буду ждать. Только боюсь, времени нам на эти разбирательства не дадут.

— Я по-другому не могу...

— Знаю. — Макс оглянулся назад и увидел, как Тринк поднимается, в глазах его горит ненависть. — Иди вперед.