Фрэнк Герберт - НИТОЧКА ПАМЯТИ Сборник фантастических произведений

— Мы же знаем, чего он ждет! Достаточно малейшего намека на то, что мы собираемся осуществить скрещивание с этими дикарями, и мы уже не сможем повлиять на него… Тогда наша игра будет проиграна.

— Я не ребенок, Юнвик, не учи меня. Я встречусь с ним.

— Ты твердо это решил?

— Да. Где он сейчас?

— Наверху с экскурсионным экипажем.

— А-а… и мы, конечно, контролируем его состояние. Каково его мнение об обитателях этого мира?

— Стандартные заключения: они слишком велики и безобразны — карикатура на Чемов.

— А что говорят его глаза?

— Его явно интересуют особи женского пола.

— Ну, конечно, они должны его интересовать.

— Ты что — собираешься прервать работу над военной драмой и подготовить сюжет для него?

— А что остается? — В голосе Фраффина прозвучали нотки разочарования и покорность судьбе.

— Ты предполагаешь использовать эту маленькую группу в Дели?

— Нет, эту группу я берегу на случай крайней необходимости.

— Тогда женский пансион в Лидсе?

— Нет, это тоже не подходит. Как ты считаешь, Юнвик, сможет ли насилие подействовать на него?

— Определенно. Так это будет Берлинская школа убийц, да?

— Нет, нет. Я думаю, у меня есть кое-что получше. Мы обсудим этот вопрос после того, как я увижу его. Как только он возвратится…

— Постой! — воскликнула Юнвик. — Только не иммунный, только не он!

— Почему нет? Чем он тебя не устраивает?

— Но ведь это как раз то, что нужно Следователю! Тот, один, без…

— Его можно будет убрать в любой момент, — заметил Фраффин.

— Но этот Келексел не дурак!

— Я буду осторожен.

— Только помни, старина, — произнесла Юнвик, — я так же, как и ты, увязла В ЭТОМ ПО самую шею. Большинство экипажа сможет, скорее всего, отделаться тем, что они лишь выполняли указанную работу, но именно я подделала генетические образцы, которые мы послали Первородным.

— Я слышал тебя, — ответил Фраффин.

Чувствуя себя вполне уверенно за своим прикрытием, Келексел ожидал аудиенции в кабинете Директора корабля. Он окинул комнату изучающим взглядом: какие интересные следы износа на обстановке. Подлокотники рабочего кресла отполированы в тех местах, где на них опирались руки Фраффина.

"Он действительно очень давно находится в этом кабинете, — подумал Келексел. — Мы были правы, подозревая худшее. Внимание Чема не может быть занято так долго, если в этом нет запретного плода".

— Посетитель Келексел, — произнес Фраффин вставая. Он указал на стул напротив пульта управления, простой деревянный артефакт, естественный для этого кабинета. Легкий налет экзотики заставлял посетителя чувствовать себя чужим и неприспособленным к жизни форпоста. Сам Фраффин занимал обычное мягкое кресло, в котором ему было очень удобно.

Келексел слегка перегнулся через вмонтированный в пульт управления информационный экран и произнес установленное приветствие:

— Директор Фраффин, свет миллионов солнц не может добавить и одной свечи к Вашему великолепнейшему сиянию!

"О, Повелители Сущего, — подумал Фраффин. — Один из этих".

Он улыбнулся, поворачивая свое кресло так, чтобы сесть точно напротив Келексела.

— Мое сияние тускнеет в присутствии гостя, — произнес Фраффин. — Как мне лучше принять столь почтенную персону?

А сам подумал: "Посадить бы тебя поверх намазанного маслом тоста!"

Келексел сглотнул, неожиданно почувствовав себя неуютно. В этом Фраффине было нечто, вызывающее беспокойство. За пультом управления с множеством разнообразных устройств Директор казался совсем крошечным. Кожа Фраффина — молочно-серебристая кожа Чема клана Сирихада — своим цветом почти не отличалась от стен кабинета. Келексел ожидал, что Фраффин будет выше, конечно не такой, как обитатели его мира, но крупнее, так чтобы соответствовать той внутренней силе, которая проступала в его облике.

— Вы очень добры, уделяя мне время, — сказал Келексел.

— Что есть время для Чема? — традиционно отозвался Фраффин.

Келексел пропустил мимо ушей избитое выражение. В облике Фраффина ощущалась колоссальная сила! Лицо его было, безусловно, неординарным — черные волосы, глубоко посаженные глаза под выступающими надбровьями, выдающиеся скулы, резко очерченные нос и подбородок.

Каждый раз, когда демонстрировалась история Фраффина, это лицо репродуцировалось. Келексела удивило, что реально воспринимаемое лицо почти не отличалось от привычного экранного изображения.