Альфред Бестер: Миры Альфреда Бестера. Том 2

Докторская диссертация Круппа была посвящена хорее Хантингтона (сиречь пляске Святого Витта). Блестящее и остроумное исследование, доказывавшее, что упомянутая болезнь увеличивает интеллектуальный и творческий потенциал несчастных своих жертв, навело уйму шороха; у неизбежных завистников появилась даже шуточка: «Крупп исследовал хорею Хантингтона, а Хантингтон — хорею Круппа».

Наш уважаемый доктор так и остался зацикленным на увеличении интеллектуального потенциала, а работа на объекте Космотрона предоставила ему возможность провести довольно-таки рискованный эксперимент. Космотрон синтезировал все элементы периодической системы, начиная от атомного веса 1,008 (водород) и вплоть до 259,59 (азимовий). Делалось это посредством метастатического процесса, повторявшего в миниатюре внутризвездные термоядерные заморочки. Постоянной головной болью было неизбежные утечки радиации — именно поэтому весь персонал буквально не вылезал из защитных костюмов — но именно эта же радиация и вдохновила Круппа на многообещающий эксперимент — Мазерную Генерацию Парадоксально Акцентированной Пренатальной Акселерации.

Его помощница, доктор медицины Клуни Декко, отнеслась к идее с полным восторгом — в основном из-за того, что влюбилась в Круппа, как кошка, но отчасти и по причине второй своей любви — к разным хитрым механизмам. Работая на пару, они сконструировали и установили комплект оборудования для — как они это называли — эксперимента Магпапа, что, вы, наверное, понимаете, было аббревиатурой для Мазерной Генерации Парадоксально и т. д.

Затем встала проблема лабораторного материала. Решением этой проблемы разродилась Клуни. Она разместила во всех средствах массовой информации штата Джорджия осторожные объявления, понятные лишь для тех, кого они касались. В объявлениях предлагали бесплатный аборт.

Крупп и Декко обследовали — физически и психологически — одну посетительницу за другой, пока не нашли, как им показалось, идеальный вариант. Высокая, темноволосая девушка из горцев, красивая и с острым — при почти полной неграмотности — умом, находилась на втором месяце беременности. После изнасилования.

На этот раз доктор Декко приложила особые старания, чтобы сохранить эмбрион; вместе с околоплодным пузырем он был помещен в бутыль с амниотической жидкостью.

К этому времени микрохирургическое присоединение пуповины к источнику сбалансированного питания давно перестало быть редкостью и превратилось в почти рутинную операцию, так что здесь у Клуни трудностей не возникло, хотя хитроумная мазерная акселерация прецедентов не имела. Как она осуществлялась, не узнает уже никто и никогда — знали это только Крупп да Декко, и секрет погиб вместе с ними. Однако у Клуни была непродолжительная связь с неким служащим Космотрона, не желающим, чтобы его имя упоминалось. Он пересказал следующую беседу, происходившую в постели.

— Слушай, Клуни, говорят, вы с доктором Круппом все время перешептываетесь и все про одно и то же. «Магпапа». Что это такое?

— Аббревиатура.

— Аббревиатура чего?

— Ты был со мной очень мил.

— Ты тоже, это уж точно.

— Могу я говорить с тобой так, будто ты имеешь административный ранг?

— А я и так имею.

— Никому не скажешь?

— Ни хоть самому президенту компании.

— Мазерная генерация парадоксально акцентированной пренатальной акселерации.

— Что-что?

— Правда. Мы пользуемся попутной радиацией станции.

— Для чего?

— Чтобы ускорить пренатальное развитие эмбриона.

— Эмбрион! Ты что, в положении?

— Совсем сдурел, конечно нет. Это будет искусственно выращенный ребенок, сейчас он плавает в мазерной матке. Ему уже почти девять месяцев, так что скоро и рожаться пора.

— А где вы его взяли?

— Даже и знай я ее фамилию, все равно никому не сказала бы.

— Куда же вы его ускоряете?

— Тут-то и есть главная заморочка: мы не знаем. Раньше Дамон думал, что получится общее ускорение, усиление, ну вроде как если положить ребенка под микроскоп…

— Это что, в смысле размеров?

— В смысле мозгов! Но вот мы регистрируем структуру его снов — ты же знаешь, что эмбрион видит сны, сосет свой палец и все такое, — и сны эти самые что ни на есть средние. Теперь появилось подозрение, что мы усиливаем какую-то одну его способность, но зато ее уж усиливаем — будь здоров. Не просто умножаем на десять там или сто, а возводим в квадрат. Такое вот икс-квадрат.

— Свихнулись вы с профессором.