Фрэнк Перетти: Пророк

Три здоровых спортсмена, студенты колледжа, наконец схватили старика и стащили с клумбы, больно заломив ему руки за спину.

- Давай, старик! Концерт окончен!

Лицо старика исказилось от боли и страха, когда они поволокли, почти понесли его прочь с площади: двое крепко держали его сзади, один тащил за волосы - так, что пророк беспомощно перебирал ногами, спотыкался и едва не падал, подавшись всем корпусом вперед и не в силах восстановить равновесие. Он закричал.

Внезапно темнокожий здоровяк прорвался сквозь толпу -это походило на эпизод свалки из напряженного бейсбольного матча, - расталкивая людей в стороны. Он обрушился всей своей тяжестью на двух парней, огромными ручищами схватил их за шиворот и с силой сдвинул их головы, словно две дыни. Парни обмякли и стали медленно оседать на землю, разжав пальцы. Третий мгновенно отпустил волосы старика и стал в боксерскую стойку с единственным желанием защититься.

- Нет, Макс, не надо... - выкрикнул старик.

Но Макс схватил парня за волосы и со словами: "А тебе так понравится, сосунок?!" - швырнул его в толпу, раскидав в стороны нескольких человек, словно кегли.

Мэл продолжал снимать всю сцену, выхватывая камерой сцепившиеся тела, прыгающие над толпой плакаты с призывами "Да - легальным абортам!" и трепещущие на ветру американские флаги. Было непонятно, кто на чьей стороне и кто берет верх, но материал был потрясающим, вне всяких сомнений.

Джон не мог произнести ни слова, поэтому вступила Эли:

- Лесли? Лесли, ты еще с нами?

Голос Лесли раздался откуда-то из-за кадра в тот самый момент, когда камера поймала в кадр первую полицейскую машину, подъезжающую к месту событий.

- Да, Эли и Джон, мы сейчас находимся на безопасном расстоянии, и, как вы можете видеть, в дело вмешалась полиция, так что волнение очень скоро уляжется.

- С чего это все началось? - спросила Эли. Джон знал; он никогда не задал бы такой вопрос.

- Ну... вероятно, вы видели того человека за заднем плане...который обращался к толпе...

- Да, и думаю, наши телезрители тоже видели.

- Очевидно, он выступает против абортов, а как всем нам известно, вопрос об абортах является одним из самых злободневных вопросов нынешней кампании - и думаю, именно это обстоятельство и послужило причиной довольно серьезных разногласий.

- Тридцать секунд. Заканчиваем, - послышался голос Раша в их наушниках. Эли закончила фразой:

- Хорошо, оставайся на месте, Лесли, а мы узнаем от тебя новые подробности сегодня в семь часов. Будь осторожна.

- Да, я буду здесь, и мы будем внимательно следить за всем, что здесь будет происходить.

Джон с некоторым облегчением сказал, глядя во вторую камеру:

- На этом мы заканчиваем выпуск. Оставайтесь на канале Си-Би-Эс и смотрите вечерние новости в семь часов вечера.

- До встречи, - сказала Эли.

Музыкальная заставка. Общий план студии. Титры. Теле ведущие перебрасываются неслышными зрителям фразами со спортивными комментаторами и дикторами из отдела метеосводок, собирая и перетасовывая страницы сценария. Реклама.

- Мэл, - сказала Тина Льюис, - ты слышишь меня?

- Да, мы по-прежнему на связи, - ответил голос Мэла, слегка звеневший от возбуждения.

- Держи кадр. Продолжай снимать. Часть материала мы дадим в семичасовом выпуске.

- 0'кей.

Тина и Раш смотрели на монитор с кадрами прямой трансляции: Мэл снимал полицейских, которые схватили старика чего чернокожего друга и тащили их из толпы. Ноги старика даже не касались земли.

Пока полицейские волокли задержанных с площади, старик продолжал выговаривать своему другу:

- Макс, ты не должен был делать этого!

Макс кипел от негодования, обливался потом и был слишком зол, чтобы разговаривать. Он мог только проклинать старика, проклинать толпу и яростно вырываться из рук четырех полицейских - именно столько человек потребовалось, чтобы удержать его.

- Все в порядке, угомонись, - сказал один полицейский, поигрывая дубинкой.

Старик укоризненно сказал другу:

- Макс, ты должен подчиниться! Не надо усугублять ситуацию!

Макс пришел в чувство и неестественно быстро успокоился.

- Извините, офицер. Я не хотел неприятностей.

- Вы сейчас же уберетесь отсюда - или мы вас задержим,

ясно?

- О, мы сию же минуту уйдем, - сказал старик.

- Ага, уже уходим.

На границе площади полицейские отпустили их, и они поспешили прочь, радуясь свободе.

Что же касается двух незнакомцев, которые первыми начали махать кулаками, то их и след простыл.