Сергей Калашников - Своё никому не отдам

Повреждения парусов на франских линейных кораблях — сразу на двух — оказались значительными. Потеря управляемости, во всяком случае, произошла. Франов повернуло каждого в свою сторону, и третий, огибающий западного, уходя от столкновения, вылетел на прибрежные камни. Судя по полученному крену, сел он прочно, к тому же нынче отлив, что дело усугубило.

Вслед за этим прозвучал сигнал отхода, вызвавший в Гришиной душе бурю протеста, затоптанную им самим в дальний уголок своего разгневанного сознания. Никита больше него понимает и он не трус. Если велел смываться, значит, будут смываться.

Помог сигнальщикам и флаг-офицерам собрать причиндалы, получил в качестве поноски две связанные ремнями треноги и присоединился к спешно эвакуирующейся группе. Приметил, что взвод морской пехоты, прикрывший их, никуда не уходит. Тащат бочонки с порохом, камнемёт завершают. У ребят свои задачи.

Потом помогал грузить на рыбацкую лоханку орудийный ствол, снятый со станка. При этом был матерно обруган и получил направляющую затрещину от носящегося как угорелый усатого старшины. Едва завершили погрузку стволов, лафетов и зарядов на баркасы, торопливо отчалили и направились к востоку вдоль берега. В стороне, откуда они ушли, трещали ружейные выстрелы, мористей скампавея с выщербленными бортами тужилась не отстать от них, напрягая немногочисленные вёсла и следуя против ветра, а стайка разномастных лоханок увозила сделавшую своё дело бывшую береговую батарею.

Народ вокруг выглядел измотанным, но раненых не было. Крупный франский парусник удалялся к югу, заложив длинный галс с таким расчётом, чтобы настичь их после поворота, и на него поглядывали с тревогой — похоже, не уйти. Командир скампавеи в рупор переговаривался с Натальей, оказавшейся на головном корыте, а гребцы наваливались без понуканий — опасность видели все. Через полчаса-час их настигнет огромный корабль и всех перетопит. Впору выбрасываться на берег, вдоль которого они выгребают против ветра, и прятаться на нём.

— На скампавею пойдёшь гребцом. Повыбило там народ, — тот же грозный старшина, увидев выглядящего относительно свежим крепкого парня, сделал выбор.

Кивнул. Не может же он кричать: «Я царь, меня спасать надо, а не на судно прикрытия отправлять»!

Когда полугалера подошла с кормы и перекинула на корму баркаса абордажный трапик, государь вместе с другими «избранными» перешёл на неё и занял место на банке. Грести он умеет.

Банки забрызганы кровью. Весло новенькое. Сосредоточился на работе. Встречная волна не позволяет зевать.

Филигранно маневрируя, скампавея приняла людей еще с двух рыбацких судёнышек и пошла уже вполне уверенно, снова отойдя мористей. Матросы спускали с мачт части такелажа и суетились около орудий. Боцман подошел к царю и нахлобучил на его голову стеганый подшлемник, а поверх — помятую, но только что выправленную медную шапку. Делал он это ловко, словно опытная няня, обряжающая младенца. Панцирь на грудь приладил и ремешки застегнул массивными пряжками. Да так, что ни капельки не помешал грести. И перешел к следующему новичку, экипируя его сходным образом.

Вместо него подошёл другой старшина — приладил перевязь с тесаком и устроил рядом короткий мушкетон, вставший в гнездо у борта так, чтобы не мешать, но быть под рукой.

— Заряжено картечью. Оттяни курок, направь на ворога и потяни на себя крючок, что вниз торчит. А потом саблей руби, — понятно. Это такой инструктаж на случай абордажной сшибки.

Кивнул. Мол, понял, сделаю.

Фран, тем временем, сменил галс и накатывался справа на караван разномастных лоханок, огибающих крошечный мысок. Скампавея стала отклонятся ещё мористей, следуя наперерез вражескому кораблю. Заговорило носовое орудие. Хорошо, что на дальнобойных пятидесятимиллиметровках теперь тоже стоят противооткатные тормоза, и полугалеры вполне выдерживают отдачу их выстрелов. Ядра бортового залпа надёжно не долетели, а командир дал команду ворочать влево, после чего со скампавеи заговорила и кормовая пушка.

Противник тоже стал поворачивать влево, становясь к ветру кормой и приводя кусачую маломерку под носовой залп.

— Правый борт — суши вёсла, левые — навались, — скампавея чуть ли не на месте поворотила вправо и, стреляя из кормового орудия, «пропустила» подгоняемого попутным ветром противника мимо себя вдоль берега назад относительно того направления, в котором убегал караван, увозящий береговую батарею. Некоторое время линейный корабль продолжал терпеть обстрел, не имея возможности дотянуться до своего обидчика бортовыми залпами, но вот он завершил маневр, и кормовые орудия рявкнули, отправляя снаряды в цель.