Зубачева Татьяна - АНАЛОГИЧНЫЙ МИР – 2

— Эркин, — позвала его Женя.

Он сразу обернулся к ней.

— Да, Женя, что?

— Эркин, надо поесть. И на завод ещё, и на вокзал.

— Я сейчас в магазин схожу, — сразу решил Эркин. — Куплю чего-нибудь.

— Да-да, — закивала Женя. — Купи молока, хлеба и чего-нибудь для бутербродов.

— Я мигом.

Эркин поправил шапку, застегнул куртку и вышел. И только захлопнув дверь, вспомнил о ключах. Вся связка у Жени. Ну, ничего, он постучит. По коридору он прошёл направо, спустился по лестнице и вышел уже у центральной башни. Так, теперь налево, вдоль другого крыла и… так это дорога на завод, а ещё левее, вон он, зелёный домик с вывеской. И тропинка к нему утоптана. Комендант говорил, что с часу до двух перерыв, а сейчас… Эркин посмотрел на часы и побежал.

В магазин он вбежал за пять минут до закрытия. Толстая женщина в меховой шапочке и белом халате поверх пальто недовольно нахмурилась.

— Приспичило тебе?! До двух подождать не можешь!

И сердито грохнула на прилавок водочную бутылку.

— Три сорок семь с тебя. И выметайся. Обед у нас.

— Водка? — удивился Эркин. — Зачем? Мне не надо. За спиной женщины открылась маленькая дверь и выглянула другая женщина, тоже в халате поверх пальто и вязаной шапочке.

— Чего там, Маня?

— Смотри, Нюр, водка ему не нужна. А коньяка мы не держим. Так чего тебе?

Эркин сдержанно улыбнулся ей.

— Молока.

— Ого! — Нюра тоже подошла к прилавку. — И всё?

— Нет, ещё хлеба. И, — Эркин обвёл взглядом прилавок и полки на стене, — и вот это, — он забыл, как это называется по-русски.

— Колбасы-то?

Они положили перед ним буханку хлеба, короткую толстую палку колбасы, бутылку с молоком.

— Ещё две, — попросил Эркин.

— Это ж, сколько вас, питухов таких? — засмеялась Маня, щёлкая костяшками счётов. — Два девяносто шесть с тебя.

Эркин полез за бумажником, достал и положил на прилавок трёхрублёвую бумажку, и ответил:

— Трое. Я, жена и дочь.

— Приехали только, что ли? — спросила Нюра.

— Да, — кивнул Эркин, забирая и засовывая в карман мелочь, улыбнулся им на прощание и вышел.

За его спиной щёлкнул замок. Магазин закрылся.

Эркин шёл, прижимая к груди покупки. Маня и Нюра. Что ж, ему и Жене в этот магазин часто ходить. Магазин хороший, всё есть. Те трое индейцев, видно, хорошую память по себе оставили, а по ним, сволочам, и по нему теперь судят. Ну, ладно, лишь бы Женю не трогали, а ему наплевать. Снег по-прежнему сыпал, но ветра не было. И белый дом наплывал на него, вздымая центральную башню. Вот и его подъезд… И только поднявшись на второй этаж, Эркин с ужасом понял, что не посмотрел на номер на двери. Он остановился, судорожно соображая, что делать. Крикнуть, позвать Женю? Нет, ещё напугает, и вообще. Что же делать? Так, а мимо этой ручки он проходил. Когда? Это когда комендант их вёл. Эркин повернулся и пошёл обратно, внимательно разглядывая двери. Так, и этот коврик он видел. А здесь… здесь комендант остановился и… и либо эта, либо следующая. Ну, если не туда, то извинюсь.

Эркин плотнее прижал к себе покупки и постучал носком сапога. И… и услышал за дверью голос Жени.

— Эркин, ты?

— Да-да, это я! — выдохнул он. Щёлкнул замок, и перед ним открылась дверь. Женя, уже без пальто и платка, в своём тёмно-синем платье, улыбнулась ему.

— Ну, что же ты встал? Входи.

Из-за Жени вынырнула Алиса, тоже в одном платье, радостно взвизгнула:

— Э-эрик! Мама, Эрик пришёл!

Эркин перешагнул порог, спиной прихлопнул дверь, и Женя стала выбирать из его охапки покупки.

— Молоко, хлеб, а это что? Колбаса? Ой, ты молодец, Эркин, раздевайся и иди на кухню. Сейчас поедим.

Эркин огляделся. От прежних жильцов осталось несколько кривых гвоздей, небрежно вбитых в стену у двери. На них и висели пальто Жени и Алисы. Эркин расстегнул и снял куртку, повесил на свободный гвоздь, пристроил ушанку, зацепив её за узел, стягивающий уши, повёл плечами, с наслаждением ощущая тепло. Да, в квартире тепло, и это тепло уже… живое. Он бы и разулся, но пол уж очень грязный. Уборки здесь… ну, это совсем не страшно.

— Эркин, — позвала его Женя из кухни.

— Иду.

И, войдя в кухню, удивлённо заморгал: что с плитой?

— Представляешь, Эркин, она с крышкой… Я её смотрю, а крышка как бухнет, я даже испугалась вначале. А так, как удобно, — рассказывала Женя, разворачивая колбасу. — Эркин, дай нож, я нарежу, и мой руки. Только осторожно, я горячую воду пустила, чтоб молоко согреть. Представляешь, в ванной пробка, она и сюда подходит, или лучше в ванной вымой. Алиса, не хватай, сейчас молоко согреется. Жалко, все вещи на вокзале, пить прямо из горлышка придётся.