Зубачева Татьяна - АНАЛОГИЧНЫЙ МИР – 2

— В комнатах для рабов окна не открываются, сэр, — тихо ответил он.

— Это почему?

— Чтоб не бежали, сэр, — и тут же поправился: — Чтобы не пытались бежать.

— Ну-ну, — хмыкнул Фредди. — За этой стенкой что?

— Такая же, сэр. Я там сплю.

— Ага, ясно. А за этой?

— Уборная, сэр, — нехотя ответил он и заторопился: — Там чисто, сэр, и без запаха. Я каждый день мою.

— Ясно-ясно. А ванная где?

— Внизу, сэр, в спальне.

— Тоже ясно, — Фредди улыбнулся, разглядывая его. — А эта, Энни, где спит?

— Возле кухни, сэр. И там прачечная и гладильня рядом.

— Большое хозяйство, — кивнул Фредди. — И… гардеробная где?

— Здесь наверху, сэр. Под другим скатом.

— А мастерская?

Он потупился. Говорить о мастерской нельзя. Это было первым, что он запомнил, когда хозяин водил его новокупленного раба, двенадцатилетнего мальчишку, по дому, показывая комнаты и объясняя его обязанности. Фредди рассматривал его, насмешливо щёря светлые холодные глаза неуловимого серо-голубого цвета, как… он не успел подобрать сравнения.

— Ладно. Ну, веди, показывай, где и что. Чтоб мне не путаться потом…

…Ларри улыбнулся воспоминаниям. Фредди и впрямь всё запомнил с первого раза. Всё осмотрел. У каждой двери останавливался и ждал, когда ему откроют. Чаще просто с порога оглядывал комнату и отступал, давая закрыть. И чердак, да нет, чердак и выход на крышу он показал Фредди позже.

— Сумерничаешь? Или спишь?

Ларри вздрогнул и повернул голову. Ужин? Уже ужин? Спал он, что ли? Щекастая веснушчатая девушка в белом халате, приговаривая что-то непонятное, включила свет и переставила на тумбочку тарелки.

— Ужин, ешь, — сказала она по-английски и продолжила опять непонятно: — Ешь, поправляйся, твою болезнь заедать надо.

— Спасибо, мэм, — Ларри откинул одеяло и сел, взял тарелку.

— Ешь на здоровье, я потом приду, заберу всё.

Он не понял, но закивал, торопливо жуя.

— Да не торопись ты так , — засмеялась она, выходя из комнаты. — Никто не отберёт, ешь спокойно.

Он опять не понял, но кивнул ей вслед. Да, он знал, убедился за эти дни, что еду у него никто не отнимет, но ничего поделать с собой не мог. Что съел — то твоё, а что не успел… Так уж всюду и везде.

Ларри доел, вытер тарелки последним куском хлеба, съел его и уже не спеша выпил стакан тёмной сладкой жидкости, составил тарелки стопкой на тумбочку и снова лёг. Медленно глубоко вдохнул и так же медленно выдохнул. Даже странно, что не больно и не закашлялся. И вкусно всё как. Это ужин, а перед сном ему принесут ещё стакан молока и пирожное. Интересно, какое будет сегодня? Ларри усмехнулся: нашёл же о чём думать. А если…

Он подтянулся на руках и сел, опираясь спиной на подушки, осторожно взял лежавшую на тумбочке книгу. Скользнул глазами по обложке…

…— Не читай лёжа, Ларри, ты испортишь глаза…

…Как давно он не читал. Да, те же три с половиной года. Ну, об этом сейчас не надо. Доктор Иван сказал, что он может смело читать, здесь это можно. Принёс книгу. И обещал принести ещё. А куда ему ещё? Это раньше он читал быстро, а сейчас… забыл всё, отвык.

Но незаметно для себя он вчитался. И настолько, что даже не заметил, как забрали грязную посуду.

Дочитав рассказ, Ларри положил книгу на тумбочку, поправил подушку и лёг. Хорошо. Смешной рассказ и грустный сразу. Мальчишкой, научившись читать, он любил большие романы, толстые книги в пахнущих кожей переплётах. Вечером, когда закончена вся работа, хозяин читает в кабинете. И он тут же. О том, что он умеет читать, знала только Энни. Вернее, догадывалась. Да ещё Сол, Соломон Левине…

…Когда они услышали звонок, хозяин, не отрываясь от работы, сказал ему:

— Проводи в кабинет, пусть ждут там.

— Да, сэр.

Он сбросил халат на свой стул и побежал к входной двери. Открыл. И сразу узнал. Этот белый джентльмен когда-то его купил и привёз в этот дом. И тогда с ним была ещё белая леди.

— Прошу, сэр.

Он принял плащ и шляпу.

— Сюда, сэр.

Но белый знал дорогу и сам прошёл в кабинет, огляделся.

— Здесь ничего не меняется, — оглядел его. — А ты изменился. Был мальчишкой, стал, — быстрая усмешка, — мужчиной. А Энни? Ещё жива?

— Да, сэр.

— И работает?

— Да, сэр.

Он стоял у двери, а гость ходил по кабинету, разглядывая, трогая, поглаживая. Открыл шкаф с книгами, провёл пальцем по корешкам, закрыл, открыл соседний и… и вдруг вытащил томик и раскрыл. Он похолодел. "Ярмарка тщеславия". Он читал её и оставил закладку — листок бумаги с эскизом подвески. Надо же такому… Что же делать? Белый держит раскрытую книгу, рассматривает эскиз, поворачивается к нему…