Эдгар Берроуз - Искусственные люди Марса

Мы пробились к выходу из дворца и наши офицеры провели нас по улице к городским воротам. Часовые возле ворот не знали о событиях во дворце и открыли ворота по приказу Третьего джэда. Но в любом случае они не могли остановить нас, так как нас было гораздо больше.

Я размышлял, куда же мы идем, но вскоре догадался. Когда мы вошли в первую же деревню, Третий джэд собрал всех и объявил, что он джэддак Морбуса и ему должны подчиняться. Он заставил всех офицеров и воинов поклясться в преданности новому джэддаку, то есть себе, повторив свои обещания об улучшении условий жизни и увеличении количества пищи. Затем он оставил двара представлять себя в этой деревне и отправился на новые завоевания.

Он нигде не встретил сопротивления и в три дня завоевал весь остров за исключением самого города. Двары, которых он оставил в деревнях, организовали местных воинов, чтобы оказать сопротивление любым силам, которые могли быть посланы шестью джэдами из города. Однако в эти три дня из города не вышел ни один отряд, чтобы отобрать у нового джэддака его право на правление.

На пятый день мы вернулись в большую деревню на побережье близ города. И здесь Эймад, джэддак Морбуса, основал свою столицу. Свое имя он придумал сам, в переводе оно означает Человек Номер Один, или Первый Человек. Да, он доказал, что из всех семи джэдов он самый достойный, чтобы называться джэддаком. И физически, и по умственному развитию он вполне соответствовал своей новой роли.

Однако все, что случилось, не оставляло мне почти никаких надежд. Джанай находилась в городе, и я был не в силах помочь ей. К тому же рядом со мной не было ни Владыки, ни Рас Таваса. Теперь я просто бедный хормад, без положения, без влияния. К тому же все сторонники шести джэдов прекрасно знали мое страшное лицо, и у меня не было ни малейшей надежды пробраться в город и не быть узнанным.

Когда мы обосновались в новой столице, я со своими товарищами-хормадами разлегся на земле в ожидании похлебки с искусственной плотью — награды за все наши подвиги. Такая оплата вполне удовлетворяла моих ограниченных собратьев, но только не меня. Я был более развит, чем любой из них. Я был гораздо умнее, чем сам джэддак, — и тем не менее оставался в самом низу общественной лестницы, как и самый тупой хормад. Я полулежал и занимался самобичеванием, когда офицер выкрикнул мое имя.

— Идем со мной, — сказал он. — Джэддак послал за тобой.

Я пошел за офицером туда, где устроились джэддак и все его высшие офицеры. Я думал, какие же задачи возложит на меня Эймад, чтобы проверить мою сверхъестественную силу. Я был уверен, что вряд ли он вызывает меня для чего-нибудь иного. Да, я наследовал комплекс неполноценности типичного хормада.

Для нового джэддака был выстроен помост. Он сидел на своем троне в окружении офицеров и выглядел как обычный джэддак любого государства Барсума.

— Подойди сюда, Тор-дур-бар, — приказал он.

Я вышел вперед и встал перед троном.

— На колени! — приказал он. Я встал на колени, ведь я был только бедный хормад.

— Самую большую победу мы одержали в зале совета в Морбусе. И этой победой мы обязаны тебе, — сказал джэддак. — У тебя есть не только чудовищная сила, но и ум. Поэтому я назначаю тебя дваром и, когда мы с победой войдем в Морбус, я разрешаю тебе выбрать для себя любого красного человека. Я прикажу Рас Тавасу перенести твой мозг в выбранное тобою тело.

Итак, я стал дваром. Я поблагодарил Эймада и встал в строй других дваров, стоявших тут же. Все они имели тела красных людей. Сколько из них имели мозг хормадов, я не представлял. Я был единственным дваром с телом хормада. И, насколько я знал, я был единственным, у кого в голове был мозг человека.

Морбус был защищен стенами. Он был практически неприступен для людей, вооруженных только мечами. Семь дней Эймад пытался взять город, но его воины не могли сделать ничего: им оставалось только тщетно стучаться в деревянные ворота, в то время как защитники города сбрасывали на их головы тяжелые камни.

Ночью мы отступили, и защитники города спокойно пошли спать, уверенные в своей безопасности. На восьмой день Эймад созвал своих дваров на совет.

— Мы топчемся на месте. Мы можем биться в эти ворота хоть тысячу лет и не достигнем ничего. Только обломаем зубы. Как нам взять Морбус? Если мы хотим завоевать мир, то должны захватить Морбус и Рас Таваса.

— Мир завоевать тебе не удастся, — сказал я, — но Морбус взять ты можешь.