Ольга Онойко - Море Вероятностей

Он продел палец в кольцо, протянул руку и вынудил демона закачаться над столешницей. Маятник начал покручиваться в разные стороны. «Да или нет?» — спросил Данкмар. Вращение вправо означало «да», влево – «нет».

Обычно он выбирал мелких жуликов, мошенников, всевозможных целителей и гадателей; кроме прочего, так он минимизировал риски. Когда‑то он подумывал заняться венчурным инвестированием, но отказался из‑за высоких рисков, – а здесь опасность была куда серьёзней, и много больше ставилось на кон. Существовали чёткие правила, и он не знал их до конца. Ошибка могла дорого ему стоить. Поэтому Данкмар стремился как можно точнее повторять проверенные решения. Крайне редко он определял избранника с первого взгляда. Куда чаще выбору предшествовал долгий анализ, колебания, изыскания, раздумья. Данкмар изучал обстоятельства, пытался как умел составить психологический портрет. Порой эта тонкая и сложная задача увлекала его, порой его раздражало, что всё приходится делать самому. Здесь аутсорсинг был немыслим. Кое–какую необходимую информацию могло дать только второе зрение. Требовалось учитывать бесчисленное множество факторов, в том числе чисто субъективных, эмоциональных, и это только на этапе подготовки. Этап же реализации нёс с собой безо всяких иносказаний смертельный риск.

Но и выигрыш обещал грандиозный.

Данкмар хорошо понимал, ради чего трудится. Он никогда не работал за туманные перспективы и обещания. Он знал цену всему и предпочитал надёжные активы. Развивая проект , он получал пусть неликвидную, но исключительно высокую и полезную для него лично короткую выгоду, и в то же время инвестировал в будущее. Ни один легальный, да и нелегальный бизнес не предоставлял подобных возможностей.

Данкмар любил свой проект .

Проект дарил ему всё, что ему нравилось в жизни: свободу и власть, обладание тайнами и огромные прибыли, увлечённость и энергию и, что ещё приятней – сознание, что он растёт как личность и утверждает себя в мире. Данкмар нечасто и самому себе признавался в подобных романтических мотивациях, но они были, и они его вели.

Демон медленно вращался по часовой стрелке. «Я не сомневался», — хмыкнул Данкмар, посмеялся сам над собой и убрал маятник на место. Всё ещё улыбаясь, он попросил у официантки бутылку минеральной воды, лучшей, какая найдётся, и впервые по–настоящему пригляделся к певцу.

Всё было понятно и просто.

Парень Данкмара раздражал.

И не только его: Данкмар с удовольствием отметил это. Он раздражал прелестницу Дисайне. Многие юнцы в «Клумбе» болтали вслух, чтобы не слушать приятеля. Ему определённо не стоило завывать «Если я ветер» в своей омерзительной манере, и вдвойне не стоило заводить «Струны любви» под аккомпанемент здешнего разгуляй–хора.

В промежутках между «хитами» юноше щедро наливали. Он уже забывал слова. Окажись здесь, против ожидания, настоящий марйанне, его бы одолел хохот. Бессмертные воины относились к себе самим с неистощимым юмором. «Но я серьёзен, — подумал Данкмар; углы его губ тянулись в стороны. – Смертельно серьёзен».

Он ощутил утончённое волнение, словно укол электричества. Волосы приподнялись. «Восхитительно, — думал он, лелея разгорающийся азарт. Дыхание учащалось. Данкмар сладко закусил губу. – Именно то, что нужно». Прямая и грубая эмоциональная реакция становилась решающим аргументом, тем субъективным фактором, который сначала едва не погубил Ласвега Джева, а потом спас его. Только собственное равнодушие вынуждало Данкмара так тщательно анализировать биографии и повадки своих обычных избранников. Эмоции всё упрощали. Эмоции, столь зыбкая и неуловимая материя, были неоспоримыми доводами.

Данкмар обратился к второму зрению и узнал, что певца зовут Тони Клаас, что концерт подходит к концу, так как Тони побаивается свалиться со стула и разбить гитару, что он живёт в двадцати минутах ходьбы от клуба, но понимает, что вусмерть упился, и планирует вызвать роботакси. Данкмар слегка надавил на него и вычистил эту идею из одурманенных мозгов Клааса, заменив её на решимость пройтись и проветриться.

Начальный этап операции завершился. Данкмар включил ресторанный сканер на стойке для салфеток, тронул несколько клавиш на голографической клавиатуре, добавляя к счёту сумму чаевых, приложил карточку и подтвердил оплату. Выйдя из клуба, он сел в машину и расслабился, откинувшись на подголовник. Дверцу захлопывать не стал и глубоко, полной грудью вдохнул ночной воздух, наполненный ароматами близкого моря и далёких береговых лесов. В чёрном небе на фоне колоссальной туманности Гнев Божий торжественно сияли Башни.