Сергей Булыга - Бродяга и фея

Тогда бродяга посмотрел на фею, хотел сказать... хотел сказать одно, но от смущения сказал совсем другое:

- Я... нищ, - и замолчал. Для того, чтобы потом триста, а может и четыреста раз вспомнить об этих глупых словах, покраснеть и устыдиться. А устыдившись пока что в первый раз, бродяга вполне справедливо ожидал, что фея тут же исчезнет.

Но нет. Фея улыбнулась, повела рукой... и у ног бродяги оказался маленький, но весьма красивый и еще более тяжелый сундучок. Такой тяжелый, что одному его не унести. Да бродяга и не собирался это делать; он поднял крышку, увидел в сундучке...

Ослепительно сверкавшие перстни, тончайшую паутину золотого шитья, весьма прелестные и не менее драгоценные броши, диадемы, кулоны и еще какие-то украшения...

И подумал, что ему всего этого и не нужно. А нужно ему всего лишь несколько монет, и если не серебряных, то хотя бы медных. Тогда в ближайшем же селении он смог бы купить себе приличную одежду и раздобыть новый, лучший инструмент. Ведь хорошо известно, что прилично одетого мастера приглашают в приличные дома, а лучшим инструментом работаются и лучшие флюгеры. И случись все это, бродяга непременно заведет себе кошелек, потом построит дом, а после этого станет на одно колено...

Подумав так, бродяга склонился к сундучку, выбрал в нем четыре монеты поплоше, потом аккуратно закрыл крышку и посмотрел на фею.

Но феи не было. Бродяга оглянулся - не было и сундучка. Тогда бродяга устыдился во второй раз. Размахнулся - и все четыре монеты разлетелись на все четыре стороны.

После всего, что случилось, не то что спать, но сидеть на месте и то не хотелось. Бродяга встал, забросил котомку за плечо и пошел вперед.

Наутро бродягу пригласили в большой приличный дом, где ему было заказано сразу восемь флюгеров. Бродяга работал с великим усердием, и все восемь флюгеров получились весьма удачными: петушки кричали... нет, они очень даже складно пели утром, после дождя, к хорошей погоде и вечером. Вечернее пение было самым красивым и к тому же навевало приятные сны. Хозяин оценил работу бродяги по достоинству, и тот на заработанные деньги купил себе новую приличную одежду и лучший инструмент.

Во втором, третьем, и так до десятого селения повторялась та же история. Бродягу везде приглашали и везде его работу хвалили и очень ценили. Мало того, что в тамошних местах подобные флюгеры были в большую диковину, но и сам бродяга с каждым днем работал все лучше и лучше. И с каждым же днем он все чаще и чаще вспоминал свою прекрасную фею.

Воспоминания эти бродяга любил и не любил одновременно. Любил он потому, что - будем откровенны - бродяга без памяти полюбил прекрасную фею, а не любил потому, что при последней встрече с ней он вел себя еще хуже, чем в первый раз - его ведь обуяла жадность! Так думал бродяга.

И думал он об этом непрестанно, но, странное дело, петушки, сработанные им, пели все веселей и веселей, а заказов на них становилось все больше и больше.

Но бродягу это не радовало. И он, как и в прошлый раз, отказался он ночлега, ушел в ночной лес, развел костер и принялся ждать фею. Бродяга насупленно молчал и был полон решимости сказать прекрасной фее о своей любви.

На этот раз фея явилась под утро. Она неслышно подошла к костру, села рядом с бродягой и осторожно тронула его за плечо. Бродяга тут же проснулся, смущенно поприветствовал гостью... и замолчал.

Фея была грустна. Казалось, что-то тревожило ее. Она долго молчала, а потом робко спросила:

- Ты хочешь сказать мне свое третье желание?

Но бродяга ничего не ответил. Он почувствовал, что былая решимость покинула его. Кто он такой, бездомный бродяга, чтобы предлагать руку и сердце... И кому?! Нет, лучше молчать и придумать что-нибудь поскромнее.

Но ничего другого бродяга не хотел. Тогда, быть может, сказать все как есть, но не прямо, а как-нибудь иносказательно? Захочет - поймет, а нет - так что поделаешь! И после долгих размышлений бродяга несмело сказал:

- Я... одинок.

- Одинок? - не поверила фея.

- Да. Совсем одинок. И у меня нет никого, - сказал бродяга и стал ждать ответа.

Но ответа он не услышал. Фея осторожно вздохнула... и исчезла.

Оставшись один, бродяга подумал, что так оно, может быть, и к лучшему. Они ведь не пара, это ясно как солнечный день. И, опять же, фея непременно поможет ему. Не так, как он бы хотел, но все-таки поможет.

Так оно и случилось. На третий день, ближе к обеду, бродяга встретил на дороге девушку. Девушка была очень красива и даже чем-то похожа на фею. А еще... она спросила, кто он такой, и бродяга тут же, при дороге, вырезал если и не самый большой, то уж наверняка самый красивый в своей жизни флюгер. Этот флюгер, как потом оказалось, кроме прочих случаев пел еще к завтраку, обеду и ужину - для этого бродяга встроил в петушка еще одну зубчатку, которая чуяла дым очага.