Валерий Пискунов - Преодолей пустоту

- Ты же называешь себя деньгами, ты деньги-мышление. Каждое твое слово - копейка или десять копеек, не знаю. Когда ты стараешься вложить в чужую голову свою мысль, значит, ты хочешь, чтобы эта голова купилась, поняла тебя. Разве не так?

Фаина знала, что Уник не воспринимает мимику, и все же радовалась, что сейчас ночь, что сидит спииой к киберу, - смех разбирал ее.

Уник нашелся:

- Я вкладываю в голову идею, как вкладывают новые средства в производство. Чтобы человек понял общественное значение идеи!

- И все-таки это купля-продажа.

Уник звенел, от него исходило взволнованное тепло.

"Если так пойдет и дальше,-подумала сумасшедше Фаина, - я объяснюсь ему в любви!"

- Открытый закон толкает меня к действию... Но тот же закон, в пересчете на деньги, принуждает бездействовать... Я не могу так дальше жить.

Радость Фаины сменилась испугом: Уник звенел все напряженнее, волны, исходящие от него, были все горячее.

- Ты не волнуйся так. Ведь все очень просто: все зависит от того, насколько ты существо самостоятельное, понимаешь?

Она старалась это говорить ласково, как ребенку, больше рассчитывая на интонацию, чем на смысл. Уник впервые за весь разговор пошевелился.

- Понимаю, - сказал он ровным голосом.

Следователь Здренко прибыл в Жемчужное в связи с заявлением о хулиганстве и причинении ущерба личному имуществу, но когда он увидел развороченную стену коттеджа, испытал что-то вроде маленького шока. Черт его знает, как оно тут выросло - мощное высокое дерево! Все, что рассказывал пострадавший, Владимир Иванович Доценко, было неправдоподобно.

- Вы мне не верите! - восклицал пострадавший. - Так я вам докажу! Я сам его разыщу и притащу в отделение!

- Помилуйте! - возражал следователь. Войдите в мое положение! Сколько лет этому дереву? "Восемьдесят? Сто? Что я должен думать?

Володька порывался спилить дерево, но Здренко запротестовал: все должно быть сохранено как вещественное доказательство.

Следователь долго колебался, как квалифицировать случившееся, но так и не пришел ни к чему путному. Он прежде всего хотел поговорить с Уником только поговорить, не предъявляя никаких обвинений.

Было великолепное субботнее утро - Жемчужное блистало хвоей и чистым небом. Здренко вышел на берег озера, к пристани, где рабочий лопатой разгребал высокую, сухую, нестаивающую пену, откапывая катерок;

- Откуда столько пены? - спросил следователь.

Рабочий буркнул:

- Химкомбинатовская, ядрить ее в корень. - Он оперся на лопату, закурил. - Приезжий, вижу?

Здренко кивнул.

- Да... Дела тут у нас творятся-вытворяются...

Рабочий умолк, Здренко ждал.

- "Летающие тарелки", говорят, объявились... Шесть, не то семь штук.

Здренко заинтересовался:

- Галлюцинации, наверное?

- Не-ет. - Рабочий затянулся глубоко, пыхнул. - Многие видели.

- Бывают и массовые галлюцинации.

- Какой черт массовые! - Рабочий стукнул лопатой в деревянную пристань, тихо спросил: - Про деревья слыхал?

- Про какие?

Рабочий махнул в сторону Дедкина бора:

- Бегающие. Один профессор говорит, что они из огня вырастают. Костер разложат, а оно пых - вот тебе. И - бежать куда глаза глядят! Долетались, ядрить ее в корень. Привезли какой заразы с Марса, теперь нам расхлебывай. - Рабочий швырнул на берег ворох пены, сплюнул.-Говорят, один курнуть хотел, только спичку поднес, а изо рта - бац! - целый куст вымахал... Жизнь!

Здренко воздерживался от каких-либо выводов. Он старался трезво смотреть на события. Участкового не было с ночи. Уборщица сказала, что он ушел по срочному вызову - какой-то хулиган напугал в лесу туристов, свалил на них целое дерево. Она же сообщила и последнюю утреннюю новость; к врачу на велосипеде примчался лесник; случилась такая беда, такая беда! Ночью к леснику прйполз браконьер с кустом вместо головы, кое-как на бумажке накарябал: "Пришел с повинной, освободи от корней!". И, пожалуй, главное -исчез Лупик. Жена сказала, что собрался в ночь, как всегда, то ли на охоту, то ли на рыбалку, сел в машину и уехал. Важно было установить, когда началась вся эта суматоха с бегающими деревьями, до отъезда Лупика или поcле.

Часов в десять Здренко был на другом берегу озера и собирал очередные новости. Все винно-водочные ларечки вдоль пляжа были развалены до основания - над каждым высилось толстое, зеленоствольное дерево.

Сторож, глянув на удостоверение Здренко, стал убеждать, что все это истинная правда.

- Ночью, - рассказывал он, - как хрястнет один, как хрястнет другой! Я за свисток да Бежать, а они, как черти, из земли ахают! Думаю, землетрясение! Но нет, со мной шутки плохи, я его сразу засек - во-он от тех деревьев и палит и палит. Я к телефону, я свищу... Но, гражданин следователь, ресторан я. не дал ему. Видите? На месте. Даже травинка не взошла, очень сердит я был,