Эллис Питерс - Лев в долине

- Вы пришли!

- Кажется, вы об этом просили?

- Просил, но не смел надеяться... Вы не похожи на других женщин, в отличие от них вы неугомонны и не ведаете страха.

- Моя неугомонность здесь ни при чем. Просто пришла в приличное кафе, где много посетителей. Единственное, что мне здесь угрожает, - общественный остракизм, но это меня никогда не волновало.

- Дело в том, - сказал Грегсон, - что я собираюсь пригласить вас в другое место, далеко не такое безопасное. Скажу вам откровенно, миссис Эмерсон...

Закончить ему помешал официант. Грегсон тоже потребовал кофе с сахаром.

- Вы владеете арабским? - удивилась я.

- Настолько, что способен разве что продиктовать заказ и пожаловаться на безбожно высокую цену.

Официант принес ему кофе. Грегсон поднял чашку:

- За любовь к приключениям!

- Пожалуй, - откликнулась я, тоже отсалютовав своей чашкой. - А теперь к делу, мистер Грегсон. Вы что-то хотели мне сказать?

- Что вы проявите благоразумие, если откажетесь от предложения, которое я собираюсь вам сделать. Я... как бы правильнее выразиться? - убедил одного из подручных Сети дать нам интервью. Не знаю, насколько этот человек осведомлен, но, по слухам, он весьма приближен к Хозяину. Думаю, таким шансом нельзя пренебрегать. Я бы не подвергал вас опасности, если бы этот человек не настаивал на вашем присутствии. Кажется, он верит, что вы способны его защитить...

- Больше ничего не говорите! - воскликнула я, вскакивая. - Идемте!

- Вы не ведаете сомнений! - проговорил Грегсон, с любопытством глядя на меня. - На вашем месте я бы отнесся к такому требованию с величайшим подозрением.

- Просто я понимаю, почему незнакомец решил мне довериться. Вы здесь чужак, зато я заслужила репутацию справедливого человека. Возможно, я даже его знаю. Идемте, мистер Грегсон, к чему зря терять время?

Чем дальше мы углублялись во чрево Старого города, тем больше походили на лабиринт кривые улочки (если можно применить это цивилизованное слово к узеньким расщелинам), вьющиеся между грязными облупленными стенами и разбитыми окнами. Решетчатые балконы на верхних этажах высоких узких домов заслоняли свет, поэтому мы брели почти что в потемках. Среди прохожих изредка попадались европейцы, в том числе англичане, по большей части в наркотическом дурмане, с бессмысленным, остановившимся взглядом.

Заметив, что я все чаще озираюсь, Грегсон сказал обеспокоенно:

- Вам не по себе? Напрасно я вас сюда затащил. Может быть, вернемся?

- Нет-нет, идем дальше! - прошипела я, не желая выдавать свое волнение.

- Но вы встревожены. В чем дело?

- За нами следят.

- Что?!

- Шагайте, вам говорят! Не крутите головой.

- Надеюсь, вы ошиблись...

- Нет. За нами идет мужчина, которого я видела уже дважды: сначала перед гостиницей, потом у кафе. Худощавый, в белом балахоне и синем тюрбане.

- Миссис Эмерсон, это описание подходит для доброй половины каирцев!

- Он все время закрывает рукавом нижнюю часть лица. Уверена, он нас преследует. Что ж, придется его перехватить. За мной!

И, резко развернувшись, я бросилась на шпиона, размахивая зонтиком.

И египтянина, и Грегсона мой маневр застиг врасплох. Грегсон испуганно вскрикнул, преследователь замер и прикрыл руками голову. Но было уже поздно. Моя стремительность известна на двух континентах. Со всего размаху я опустила на голову незнакомца свое проверенное оружие, в следующий миг ноги у него подкосились и он осел в пыль.

- Готово! - крикнула я, пригвоздив поверженного недруга к земле. Быстрее, Грегсон, шпион в наших руках!

Улица разом, как по волшебству, опустела, но я знала, что за нами наблюдают, приоткрыв двери и ставни. Грегсон поспешил на мой зов, однако я не услышала поздравлений, которых ждала.

И вдруг до моего слуха долетел сдавленный шепот:

- Ситт-Хаким... Ох, Ситт-Хаким, кажется, вы пробили мне череп.

Знакомый голос! Дрожащей рукой я убрала с лица своей жертвы белую ткань и узнала Селима, сына Абдуллы, любимца всего семейства. А я пробила ему череп... Теперь и у меня подкосились ноги.

- Какого черта тебя сюда занесло. Селим? Нет, можешь не отвечать. Тебя подослал Эмерсон! Ты приехал в одном с нами поезде, но в другом вагоне, и шпионишь за мной с той минуты, как мы с Эмерсоном расстались у здания полиции!

- Не шпионю, госпожа, - не согласился юноша. - Я вас охраняю! Отец Проклятий дал мне почетное поручение, а я его не выполнил. Я опозорен! Сердце мое разбито вместе с головой! Я умираю, госпожа. Проститесь за меня с Отцом Проклятий, с моим достойным родителем, с братьями Али и Хасаном и с...