Эллис Питерс - Лев в долине

- Проклятье! - прорычал Эмерсон. Он терпеть не может, когда его отрывают от работы. - Займись им, Пибоди. Я поклялся, что в этом сезоне наплюю на праздных туристов.

- На туриста он не похож, - возразила я. - Замечаешь, какая у него нетвердая походка? С утра во хмелю?

- Кажется, я его знаю... Не помнишь, как его зовут, Пибоди?

Теперь, вблизи, непрошеный гость показался знакомым и мне, но имя никак не вспоминалось. Это был молодой человек приятной наружности, среднего роста, худощавый. Меня испугал цвет его лица - серый, с зеленым отливом.

Он поздоровался и робко представился:

- Мы встречались в прошлом году в Каире. Моя фамилия Квибелл.

- Ну конечно! - воскликнула я. - Присоединяйтесь к нашей трапезе. Могу угостить вас яйцом вкрутую и тостом с острым соусом.

- Нет, благодарю. - Квибелл содрогнулся и еще сильнее позеленел. - Вы уж меня простите, но я сразу перейду к причине своего появления...

- Сделайте милость, - пробурчал Эмерсон. - Кажется, в этом сезоне вы работаете с Питри?

- Совершенно верно.

- Но Питри сидит в Фивах.

- Он начал с Саккары. Теперь мы, несколько человек, заканчиваем там опись захоронений, - объяснил Квибелл. - Я узнал о вашем прибытии в Дахшур и позволил себе обратиться к вам за услугой. Я наслышан о врачебной деятельности миссис Эмерсон...

- Ха! - презрительно выдохнул мой дорогой супруг.

- Простите, профессор?

- Нет, ничего.

- Наверное, мне показалось... Не буду ходить вокруг да около: мы сейчас стеснены в средствах, вот я и решил попросить у миссис Эмерсон лекарство под названием ипекакана.

- Ипекакуана, - поправила я его. - Рвотный корень.

- Он самый. Большое вам спасибо.

- Какой же недуг вас скрутил? - осведомился Эмерсон со злорадной улыбкой, не делающей ему чести.

- Разве ты не видишь? Отказ от еды и специфический цвет лица мистера Квибелла - признаки проблем с пищеварением.

- Пищевое отравление! - обрадовался Эмерсон. - Правда, Квибелл? В экспедициях Питри вечно повальный понос. У этого типа манера откупорить банку, съесть половину и оставить банку в какой-нибудь загаженной могиле в надежде, что ее доедят коллеги. Смех, да и только!

- Над чем ты смеешься, Эмерсон? И что за выражения! - возмутилась я. Как тебе не стыдно! Бедный мистер Квибелл стоит перед тобой зеленый, как гороховый стручок, а ты...

- Горох! - просиял Эмерсон. - Помню, помню, Питри - большой любитель консервированного гороха. Молодец, Пибоди!

Квибелл, несмотря на свое состояние, заступился за наставника:

- Профессор Питри вовсе не виноват. У него действительно мало денег, к тому же сам он никогда ни на что не жалуется.

- Еще бы, у него луженый желудок, как у верблюда. Не пробовали угостить его колючками? - Тут Эмерсон наконец вспомнил о приличиях. - Не обижайтесь, Квибелл, мне иногда изменяет такт. Просто я человек бесхитростный и не могу не смеяться над выходками вашего шефа.

Квибелл переводил больной взгляд с Эмерсона, как всегда подставлявшего макушку беспощадному солнцу, на меня, а с меня на Рамсеса, возившегося с кошкой.

Впрочем, недаром я говорила, что за пугающими манерами Эмерсона скрывается доброе сердце. Когда Квибелл взял у Селима бутылочку рвотного корня и кое-какие еще снадобья, Эмерсон разрешил ему заглядывать к нам по любой надобности, самолично усадил на осла и велел одному из наших людей проводить беднягу.

- Для Питри прогулка в шесть миль - сущий пустяк, - сказал он, похлопав молодого человека по спине с таким сокрушительным дружелюбием, что тот едва не выпал из седла. - Как и для меня: я хоть десять миль пройду - и не замечу. Но вы, дружище, слишком ослабли. Уверены, что не хотите немного отдохнуть? Порадуете миссис Эмерсон - она мечтает вас уложить и напичкать лекарствами.

- Очень вам благодарен, профессор, но мне надо немедленно возвращаться. Я не единственный больной в нашей экспедиции.

- Кажется, в этом году с профессором Питри работает молодая дама? спросила я.

Квибелл покраснел, вернее, его щеки приобрели совершенно противоестественный цвет - смесь свекольного и огуречного оттенков.

- Целых три, - уточнил он. - Моя сестра и... еще две дамы. Ради нее, то есть ради них, я и пришел.

И Квибелл затрусил прочь. Приставленный к нему египтянин зашагал рядом. Когда они скрылись из виду, я повернулась к Эмерсону:

- Ему совсем худо. Наверное, мне придется побывать в Саккаре. Ведь там маются три молодые женщины...

- Не суй нос в чужие дела, Амелия! - отрезал мой великодушный супруг.

IV