Эллис Питерс - Монаший капюшон (Хроники брата Кадфаэля - 3)

- Это самый добрый знак, - заметил Кадфаэль, - ежели человек ест с удовольствием, от души - стало быть, идет на поправку.

Основательно подкрепившись, Барнабас вновь крепко заснул, а Симон с Кадфаэлем, оставив его, отправились посмотреть на овец, кур, корову и другую здешнюю живность.

- Год пока складывается удачно, слава Тебе, Господи, - промолвил Симон, с удовлетворением оглядывая длинноногих, выносливых горных овечек.

"Овцы эти чем-то с валлийцами схожи, - подумал Кадфаэль, не сводя глаз с юго-запада, где вдалеке высился Бервинский кряж, - физиономии такие, что по ним ни о чем не догадаешься, ушки всегда на макушке, а взгляд такой невинный - святые, да и только".

- Пастбищ хороших здесь сколько угодно, - продолжал Симон, - и трава на них держится долго, к тому же овцы неплохо и стерню подъедают. И ботвы у нас хватает, а она тоже на корм годится. Думаю, когда подойдет стрижка, шерсти будет побольше, чем в прошлые годы, только б зима не была слишком суровой.

Монахи поднялись на гребень холма над огороженными загонами, и Кадфаэль устремил взгляд на юго-запад - туда, где длинный кряж плавно спускался в долину между холмами.

- Я так понимаю, что где-то там, в лощине, и находится манор Малийли?

- Точно. Прямой дороги туда нет, а по тропке мили три будет, тропа, правда, удобная. Сам-то манор зажат между склонами, только с юго-востока выходит на открытое место. Хорошая землица для здешних краев. Я так обрадовался, когда узнал, что там теперь наш управляющий, а то и не знаю, как бы я передал о наших делах в аббатство. А у тебя туда поручение, брат?

- Да, мне надо будет там кое-чем заняться, конечно, когда брат Барнабас поправится и здесь во мне не будет особой нужды.

Кадфаэль обернулся и посмотрел назад, на восток.

- Даже здесь мы, пожалуй, забрались на валлийскую сторону, от прежней границы добрая миля будет. Сам-то я не пастух, и в этих краях мне бывать не доводилось. Я родом из Гуинедда, с истоков Конвея. Но даже эти холмы кажутся мне родными.

Манор Герваса Бонела, должно быть, вклинился в валлийскую землю глубже, чем эти горные пастбища. Бенедиктинский орден имел мало влияния в Уэльсе. Валлийцы склонялись к своему древнему кельтскому христианству, им ближе были отрешившиеся от мира отшельники или небольшие монашеские общины, нежели могущественные и деятельные ордена, опиравшиеся на поддержку Рима. На юге нормандские искатели приключений еще глубже проникли в валлийские пределы, а здесь, как подметил брат Рис, Малийли оставался единственной занозой, вонзившейся в плоть Уэльса.

- На дорогу до Малийли много времени не уйдет, - услужливо подсказал брат Симон. - Лошадка у нас старенькая, но еще крепкая, да и работой мы ее не слишком обременяем. Если хочешь, можешь завтра отправиться, теперь я тут и один управлюсь.

- Посмотрим, каков завтра будет брат Барнабас, - промолвил Кадфаэль.

Как только Барнабасу сбили жар, дела у него быстро пошли на лад. К ночи ему уже опротивело валяться в постели и он принялся упрашивать, чтобы ему разрешили встать и пройтись по комнате, дабы размять ослабшие ноги. Здоровый от природы организм сам бы теперь справился с недугом, однако Барнабас терпеливо глотал все снадобья, которыми пичкал его Кадфаэль, и согласился, чтобы его снова растерли целебной мазью.

- Ну, теперь за меня нет нужды тревожиться, - заверял пастух, - скоро я буду здоров как бык. Может, денек-другой я еще не выберусь на холмы, хотя и мог бы, если бы вы меня отпустили, но уж за домом, курами да коровой приглядеть сумею.

На следующий день он поднялся рано, сотворил вместе с братьями утреннюю молитву и ни за что не соглашался снова улечься в постель. Как ни уламывали его Кадфаэль с Симоном, Барнабас согласился только на то, чтобы провести день дома, сидя у очага, но заявил, что сам выпечет хлеб и приготовит обед.

- Что ж, тогда я поеду, - сказал Кадфаэль. - Ты, Симон, сегодня и без меня сумеешь управиться. Отправлюсь прямо сейчас, чтобы обернуться засветло.

Брат Симон проводил его до развилки и подробно растолковал, как добраться до места. Миновав селение Кросо, надо будет выехать на перекресток и свернуть направо, а оттуда уже видна будет лощина между холмами.

- Езжай прямо туда, - сказал Симон, - и попадешь в Малийли. Эта тропа ведет и дальше на запад, до Лансилина - главного селения округа Кинллайт.

Утро было слегка туманным, но солнечные лучи все же пробивались сквозь дымку. Заиндевевшая за ночь земля начала подтаивать и была мягкой. Кадфаэль решил поехать не на своем муле, а на пастушеской лошадке. Мул уже проделал неблизкий путь на север - надо и отдохнуть животине. Гнедая лошадка, хоть и неказистая на вид, оказалась покладистой и крепкой и была явно не прочь прогуляться. И для монаха это была приятная прогулка: чудесное зимнее утро, пружинящий дерн под копытами трусившей лошадки, холмы, напоминавшие о далекой юности, и, наконец, возможность отвлечься от повседневных обязанностей и побыть в одиночестве. Правда, изредка ему случалось приветствовать то женщину, расщеплявшую лучину у себя во дворе, то пастуха, гнавшего овец на новое пастбище, но эти мимолетные встречи доставляли ему особое удовольствие, ибо он поймал себя на том, что здоровается со встречными по-валлийски.