Ольга Силаева - Рассказы

Я уставился на нее.

- Ты залезла в мою память?

Александра открыла рот, чтобы ответить, и вскрикнула: пол под нами ощутимо тряхнуло. Запахло паленым: похоже, инспектор не шутил насчет пожара. В следующий миг между нами упала сверкающая балка.

Я больше не рассуждал. Перескочив через брус, я припустился по коридору вслед за Александрой: по лестнице, по пандусу, еще по одной лестнице, мимо покореженных дверей лифта, за которыми эхом разносились чьи-то голоса, вниз, вниз, мимо потухших компьютеров и отогнутых металлических листов, с которых свисала проводка.

Дверь на самый нижний уровень выглядела совсем не внушительно. Всего лишь блестящий прямоугольник в конце короткой лестницы.

- Я ее не открою, - тихо призналась Александра. - Там главная серверная, вся информация и запасной выход, но мне не хватает данных. Точнее, тебе их не хватает. Хорошо хоть, пожар сюда не доберется.

- Так. - Я крепко взял ее за плечи. - Пожар, может, и не доберется, а я уже здесь. По какому праву ты копаешься в моей памяти, дорогуша?

Александра шагнула назад. Я невольно разжал руки. Все-таки трясти девушек нехорошо, хотя мне, черт побери, хотелось.

- Это все, что я умею, - призналась она шепотом. - Я прилипала.

- Кто?

Девушка со вздохом опустилась на пол. Стройные ноги показались из-под широкой юбки, но сейчас мне было не до них.

- Это моя программа. Прилипала.

- Расскажи.

- Знаешь, как учат в детстве? - Александра слабо улыбнулась. - У хороших людей хорошие программы, а плохие меняют свой личный код, становятся вирусами и делают себе нелегальные прошивки, и тогда к ним приходит инспектор. Только нам не рассказывают, что иногда хорошим людям ставят плохие программы без их ведома.

Я поднял брови.

- Верится с трудом, извини.

- Не хочешь - не верь. Только я всю жизнь верила, что у меня нет программы - или вшили неудачно, или просто не прижилась. А два года назад у меня словно глаза открылись. Знаешь, начала видеть все штуки, что видят только прошитые: виртуальное море вместо свалок, голографию на строительных лесах, рекламу в небе.

- А потом?

- Стала подключаться к другим программам. - Александра улыбнулась, вспоминая что-то. - Осмелела настолько, что даже к инспектору попробовала подключиться. И почти сразу меня нашли крутые ребята. Я так и не узнала: это они меня прошили или нет? Но теперь уже никакой разницы, правда?

Она тихо засмеялась.

- У парня, с которым я жила на даче, был отличный канал. Когда моя программа баловалась через него, я думала, что могу все. Все, Эрик, понимаешь? Не обижайся, но когда я шуровала в твоей памяти, было совсем не так интересно.

- Что ты нашла? - негромко спросил я.

- Я особо не искала. - Александра пожала плечами. - Чертежи здания, остатки управляющих процессов, которых хватило, чтобы открыть двери, и простой код, завязанный на твою подкорку. Я аж заморгала, как увидела. Хочешь знать, какой?

- Ты издеваешься? - спокойно поинтересовался я.

Александра глубоко вздохнула. И продолжила чуть ли не извиняющимся тоном:

- Когда твой первый приоритет под угрозой, тебе блокируется доступ ко всей информации, память стирается, и это повторяется каждый раз, когда...

- Первый приоритет? Что это?

- Понятия не имею. Твоя программа, наверное.

- То есть моя память стирается, когда меня хватают в плен? Лезут в мой код?

- Не знаю.

Вдалеке раздался очередной взрыв. Из коридора в проем выпало несколько кусочков щебенки. Александра опустила взгляд.

- А ты - паразит, цепляющийся к чужим программам? - безжалостно продолжил я. - И поэтому ты пошла со мной? Потому что в одиночку тебе бы не удалось сбежать?

Александра подняла голову, и я увидел в ее глазах нехороший блеск.

- Думаешь, это праздник? - очень тихо спросила она. - Притворяться крутой и обмирать внутри, зная, что рано или поздно ты догадаешься, что я читаю твою память, и бросишь меня тут? Каждый день ломать чужие коды, чтобы придумывать отговорки для инспекторов? Спать с богатеньким буратино, потому что только он защитит зайку от инкапсуляции? А когда буратине надоест зайка, прятаться по подвалам?

Следующий взрыв раздался гораздо ближе, подбросив нас на полметра вверх. Одна из ламп перегорела; другая опасно затрещала. Я растянулся на скользком полу и больно ушиб локоть. У Александры из губы текла кровь.

- Плохо дело, - прошептала девушка. Ее лицо вдруг оказалось рядом с моим. - Знаешь, что начнется через минуту-другую?

- Здание взлетит на воздух?