Аксюта - Экспансия Леса

Сзади на плечи опустились тяжёлые и тёплые руки Фёдора. Она по-прежнему не слышала его шагов, но каким-то образом начала чувствовать приближение.

— Тяжёлый день?

— Утомительный. Эти вояки без грамма воображения!

— Что настолько всё плохо? — в его голосе послышалась улыбка.

— Да нет, — постаралась быть справедливой Гера. — Не настолько. По крайней мере, в том, что касается чистой математики, у меня к ним претензий нет. Но ты же знаешь, этим дело не ограничивается, что бы что-то начало получаться надо воображение подключать. Существует как минимум пять теорий, объясняющих феномен подпространственного перехода. Я уже и академическим языком объясняла, и образно, и на примерах. А они — молчат. И не понятно, то ли доходит до них, то ли по маковке стучит, а внутрь не проникает. Зачем вообще военным всё это надо? Навигаторов таким образом из них всё равно не сделать. Может, я вообще бесполезной работой занимаюсь?

— Не бесполезной. Подвижки у твоих учеников есть, по крайней мере, на симуляторах у них уже неплохо получается. Это мне по секрету сказали.

— А зачем всё это вообще нужно тебе не объяснили? — она развернулась в его руках и теперь имела возможность пытливо заглянуть в глаза.

— Нет. Но я как-то и сам догадался. На Радужной слишком много аномальных зон и некоторые из них по своим характеристикам отдалённо напоминают природные порталы моей родины. Их командир просто перестраховывается на всякий случай. Хваткая баба эта Антонина Степененко.

Мимо них, с любопытством покосившись на обнимающуюся парочку, прошествовала очередная группа техников. Фёдор в свою очередь проводил их недовольным взглядом: для того разговора, который он намеревался затеять требовалась более камерная обстановка.

— Что-то здесь стало слишком оживлённо. Пойдём, я здесь после обеда прогулялся по окрестностям, кое-что любопытное обнаружил.

— И откуда у тебя время шататься-любопытствовать? Вроде бы всех наших пригрузили так, что ни вздохнуть, не выдохнуть. Детально рассматривают каждый этап начала терраформирования Архоя. Даже Кио до хрипоты спорит, отстаивая целесообразность каждого принятого решения.

— А что я? Сдал отчёт — и свободен. Мавр сделал своё дело, мавр может уйти.

— А пара десятков миллионов вопросов?

— А что бы меня о чём-то спрашивать, надо самим хоть немного в предмете разбираться.

— А научить не просили?

— А засекречено! — Фёдор развёл руками, ради картинного жеста даже на минуту выпустив Геру. — На самом деле это никакая не тайна, но я не нанимался тут всяким там человекам ликбез устраивать. Правда, пойдём. Это действительно интересно.

Гера не сопротивлялась. По правде говоря, из-за тотальной занятости им не часто удавалось устраивать такие вылазки. Она соскучилась. Как можно было соскучиться по мужчине постоянно находящемуся в радиусе пары сотен метров от тебя и то и дело попадающемуся на глаза? Оказалось можно. Очень уж быстро она привыкла к таким вот шутливым перепалкам и неожиданным вопросам, приоткрывающим краешек ТАЙНЫ.

Они шли вдоль плавно изгибающегося края купола, время от времени перешагивая жгуты кабелей и здороваясь со знакомыми. Любые звуки гулко разносились по куполу, смешиваясь в дикую какофонию, так что администрация начала задумываться об установке шумопоглотителей. Коридоров здесь не было. Точнее люди уже успели поставить перегородки, где и как им было удобно, но сами природные радужные купола изначально были абсолютно пустыми, полыми. Очередная дверь, которую они на этот раз не пропустили, привела их в купол поменьше, который использовался под ангар. Люди по привычке продолжали так называть это помещение, хотя стоял там преимущественно примитивный колёсный транспорт. Из-за тех же аномалий, о которых упомянул Фёдор пользоваться маломощными гравилётами было небезопасно.

— Мы что, за пределы базы отправляемся? А разрешат? — проснувшееся чисто кошачье любопытство заставило отступить прочь усталость хлопотного дня.

— А запретят? — вопросом на вопрос ответил Фёдор, усаживаясь на водительское сиденье вездехода. — Да мы не далеко и не надолго. Залазь давай.

Двери с тихим шипением закрылись, отделяя пассажиров от окружающей среды, стоило только девушке устроиться на соседнем сиденье. Приветливо махнув рукой парню у шлюзов, Фёдор вывел машину на поверхность Радужной, и покатил куда-то в сторону восходящего солнца, время от времени сверяясь со сложной цветной схемой воздушных потоков. Эти потоки — явление совершенно уникальное, больше нигде в обитаемой части вселенной не встреченное. Воздушные реки текли по своим совершенно определённым «руслам», то расширяясь, то сужаясь, иногда сливались или, наоборот, разветвлялись и при этом не смешивались. У двух соседних потоков мог быть не только разный газовый состав и температура, но даже плотность зачастую была неодинакова. И в большинстве своём, к сожалению, для дыхания человека эти газовые смеси были непригодны.