Александр Плонский: По ту сторону Вселенной

Свобода выбора смягчала ограничения, неизбежно накладываемые на личность коллективом. Отныне подчиненность личности коллективу, индивида массе людей стала делом сугубо добровольным. "Человек и человечество равноправны" - в этом несколько напыщенном девизе видели сокровеннейший смысл Утопии...

Но не гордость за реализованное право выбора, а горькое осознание того, что он исключен из формулы человечества, словно величина бог знает какой малости, которой можно безболезненно пренебречь, испытывал сейчас Стром.

Если бы он снова захотел посмотреть на себя со стороны, ненароком, без психологической подготовки, то увидел бы по-детски незащищенного, нестарого еще человека с лицом мученика и слезинками в потухших глазах. И этот человек разительно отличался бы от непреклонно-хмурого двойника, глянувшего на него из Зазеркалья.

- Я никому не нужен, - прошептал Стром. - Все мы крысы, переспорившие Светоч...

Он отвернулся от звезд, и стена за его спиной бесшумно сомкнулась. Глоток бенты, минута раздумья, но уже не философского, не о жизненных идеалах, не о перенесенных обидах и совершенных ошибках, обыкновенного вялого раздумья, в какое погружается человек, разбуженный среди ночи и не знающий, то ли одеваться, то ли попробовать заснуть снова.

Мягко зашуршал гипнос: нужно беречь силы - впереди еще один день постылой жизни.

3

Джонамо

- Доктор Нилс, я так рада вам! - крупная женщина с увядшим, но все еще миловидным лицом, распахнув руки, словно для объятия, шагнула навстречу вошедшему - человеку преклонного возраста, одетому в опрятный черный костюм.

- Вот уж не думал... - смущенно проговорил старик. - Сколько же мы не виделись? Поди, лет двадцать!

- Двадцать один. Как раз сегодня двадцать первая годовщина смерти мужа... - Глаза женщины наполнились слезами.

- Не надо! - умоляюще воскликнул доктор. - Поверьте, я... до сих пор не могу себе простить...

- А что вы могли сделать? Серпентарную чуму только-только завезли из космоса. Лекарств от нее тогда не было.

- Самое обидное, что через месяц синтезировали вакцину. Ах, если бы...

- Такая уж у него судьба... Но как вы могли подумать, что я виню вас в том, что не смогли вылечить бедного Орма? Вы сделали все возможное, рисковали собственной жизнью, ведь ничего не стоило заразиться, и тогда...

- Пустое, я выполнял долг. Скверно выполнял. Ну да что было, то было... Чем я обязан приглашению?

- Мне нужна ваша помощь, доктор Нилс.

- Моя помощь? - удивился старик. - Но почему вы не обратились к меомедам?

Женщина брезгливо поморщилась.

- Не верю в кибермедику.

- Вот и напрасно, - огорчился доктор Нилс. - Специализированные медицинские компьютеры с меонным интеллектом как диагносты намного превосходят нас. Профессия врача вымирает, туда ей и дорога! Так что, милая Энн, ваша неприязнь к меомедам...

- Выслушайте меня, доктор! Я не решилась бы вызвать вас, если бы речь шла о моей болезни. Но меня беспокоит Джонамо...

- Джонамо? Ваша дочурка? Крошка Джонамо, изящная, как стрекозка... Тогда ей было годика три? Так что с ней стряслось?

- Вот именно стряслось! - слезы снова заструились по щекам Энн. - Год назад у нес погиб муж. Он был в космическом патруле.

- Крил? - выдохнул старик. - Так это Крил! Говорили, он нарушил какие-то правила...

- Я плохо разбираюсь в этом. Джонамо считает, что Крил совершил подвиг. Когда на пути к Амре пошли вразнос реакторы, он бросился в горячую зону.

- Но ведь автоматы сами сделали бы все необходимое!

- Не знаю! Ничего не знаю! "Главное, Крил не изменил своим принципам, нашим принципам", - так сказала Джонамо. И это были ее единственные слова, когда она узнала о гибели мужа. Потом замкнулась. Как будто заперла душу на замок, а ключ уничтожила.

- Это пройдет, - успокоил доктор.

- Не знаю... - повторила Энн. - Джонамо не такая, как все. Крил называл ее "моя инопланетяночка", не раз говорил, что она словно спустилась на Мир с горных высей пространства и времени - то ли из прошлого, то ли, наоборот, из непредставимого будущего.

- Крил был старше ее?

- Да, вдвое. Они и поженились-то не как все. Отказались от компьютерного прогноза и теста на совместимость, проигнорировали генный контроль.

- Значит, любили друг друга, - со странной интонацией произнес доктор Нилс. - Сейчас это большая редкость... Большинство людей понимают любовь утилитарно.

- Только любовь?

Старик промолчал.

- Теперь вы видите, что случай с Джонамо совершенно особый? И все еще считаете, что нужно обратиться к меомедам?