Александр Плонский - По ту сторону Вселенной

- Человечеству грозит бедствие. Оно духовно вырождается. Люди во власти вещей, не могут шагу ступить без подсказки компьютеров, утратили чувство нового. И вы, как Председатель Всемирного Форума, несете за это персональную ответственность перед будущим!

Слово "будущее" Стром произнес так, словно речь шла о жестоком и неумолимом судье, готовом покарать Председателя, а заодно и все человечество за смертные грехи.

- Успокойтесь, - мягко сказал Председатель, - ничто нам не угрожает. Вот последние статистические оценки. Смотрите: индекс общественной стабильности... показатель оптимизма... Все превосходно!

- Плевать я хотел на ваши дурацкие индексы и на оптимизм тоже! завопил футуролог. - Посылки в корне ошибочны! Всем вашим критериям знаете где место? На свалке, вот где!

Лицо Строма напряглось, стало похожим на череп. Острые скулы вот-вот прорвут пергаментную кожу. Синие глаза заволокло тучей, и в ней полыхали молнии.

Председатель с трудом сдержался.

- Говорите по существу!

- Вы делаете все, чтобы общество превратилось в замкнутую устойчивую систему. Но в таких системах неизбежно выравниваются все и всяческие потенциалы! Дураков становится меньше - поздравляю! Однако и гении вымирают, а это уже катастрофа!

- А может быть, сейчас нет нужды в гениях. Такова диалектика нашего развития. Ведь не гении рождают эпоху, а наоборот.

- Какая нелепая чушь! - зашелся в крике Стром. - И после этого вы еще смеете толковать о прогрессе?

- Разве темпы прогресса недостаточны?

- Какого прогресса?! Прогрессируют компьютеры. А люди?

- О чем же вы думали раньше? - не выдержал Председатель.

- Можете бросить в меня камень, - высокомерно ответил Стром. - Да, я не сразу осознал драматизм ситуации. Но теперь, когда завершена моя энтропийная теория дисбаланса...

- Ее суть?

- В процессе эволюции нашего общества усиливается дисбаланс компонентов прогресса. Предельно формализованный научно-технический прогресс вступает в противоречие с прогрессом духовным. Человечество деградирует. Неумолимо растет интеллектуальная энтропия - необратимое рассеяние творческой энергии. Исправить положение может лишь революционный взрыв в сознании людей. Необходимы ломка укоренившихся представлений, коренная перестройка нашего образа жизни!

- Мы пользуемся плодами величайших революций - социальной и научно-технической, - убежденно возразил Председатель. - И эта ваша... ломка будет означать ревизию их результатов!

- Вы окомпьютеризировались настолько, что сами превратились в компьютер! - замахал руками Стром. - Отбрасываете все, что не вписывается в программу. Замечаете лишь то, что хотите заметить. Моя теория дисбаланса...

- Ваша теория нарушает общественную стабильность. А люди должны жить с уверенностью в завтрашнем дне. Иначе этот день будет безрадостным!

Тогда Стром произвел впечатление полубезумного пророка, исступленно предсказывающего гибель Мира. Председатель даже вздохнул с облегчением, когда узнал, что футуролог ретировался на Утопию.

"Революции, междоусобицы, перевороты... Какое счастье, что они позади, - успокаивал себя Председатель. - Человечество устало от них за свою полную потрясений историю. И вот мы добились всего, а главное, справедливости и спокойствия. Достигли совершенного благополучия, поднялись на вершину, вышли наконец на ровную дорогу, которой не видно конца..."

Но червячок сомнения, оставленный в его душе Стромом, шевелился все чаще. И вытравить его не удавалось. Полубезумный футуролог продолжал преследовать Председателя, будил по ночам, навязывал нескончаемый спор, заставлял вновь и вновь осмысливать свои аргументы, поначалу казавшиеся такими неубедительными, даже нелепыми.

Ненавистное слово "дисбаланс" назойливо пристало к Председателю, как иногда привязываются слова глупых песенок, чем глупее, тем крепче. Он тешил себя этой параллелью, но в глубине души сознавал ее шаткость...

7

Нилс

Старый доктор относился к числу людей, кажущихся посторонним скептиками, даже циниками, на самом же деле обладал чувствительным сердцем, был легко раним, отличался редкой способностью сопереживать. Профессия часто сталкивала его лицом к лицу со смертью. Чужой смертью. И всякий раз он испытывал мучительное чувство беспомощности, бессильного протеста, собственной никчемности...

Впрочем, профессия врача медленно, но верно изживала себя. В своих глазах Нилс выглядел мастодонтом. Издевался над собой, неоднократно пробовал покончить с медицинской практикой, уйти на покой, оставив поле боя за шустрыми, не знающими ни сомнений, ни сострадания меомедами.