Дмитрий Шмелев - Темпус

Щупальце света, подобно ласковому щенку, вовсю "лизало" стену, выискивая неровности в кладке и обшаривая этаж за этажом. Все выше и выше… Все ближе и ближе… Окна оно старательно огибало, видимо опасаясь навредить живым людям внутри. Спасение! Я на глаз оценил расстояние: до ближайшего окна было метров шесть-семь.

— Легко! — сказал бы глупец, ни разу не лазавший по отвесному карнизу шириною в половину ладони. — Это же всего пять широких шагов!

Конечно-конечно. С откляченной в зенит пятой точкой, рискуя ежесекундно сорваться, в тщетных попытках сохранить баланс, прижимаясь вплотную и обтирая всю грязь со стены… "Шагов" двадцать ползком, а то и больше. Ладно, рискнем. Стараясь не нарушать маскировки и плавно переставляя конечности, я зашуршал по карнизу. Щупальце добралось до моего этажа и принялось неумолимо догонять. Заветное, спасительное окно приближалось медленно, будто свет в конце тоннеля, явно действуя мне на нервы. Как хорошо, что у дроу они практически стальные…

А вот и спасение… Будь вечен бог, ниспустивший сегодня на землю такую жару — ставни были открыты настежь. Щуп наступал практически "на пятки", находясь от меня всего в нескольких метрах. Плюнув на незаметность, я рывком поднялся и ужом заскользнул внутрь. Надеюсь, что ничего кроме легкого колебания воздуха маг уловить так и не смог.

Комната оказалась темна, тиха и печальна — совсем как холостяцкий холодильник. Никого, пронесло! Луч света, равнодушно мазнув по карнизу под окном, пополз дальше. Еще раз пронесло! Везет мне сегодня.

Пару мгновений спустя зрение привыкло к темноте и я принялся осматриваться. Кажется это музыкальный класс: деревянный покатый потолок, улучшающий акустику; тканевая драпировка на стенах; учебная доска да скамьи со скатертями; нечто похожее на арфы в углах, да прочие неведомые мне музыкальные инструменты. С трудом подавив в себе желание накорябать на доске матерное слово, я все же не смог удержаться от пакости: подошел и с наслаждением высморкался в самую чистую на вид скатерть. Был бы более бескультурным — вообще бы, аки поручик Ржевский, поступил. Правда, по большому пока что не хочется, но если себя заставить…

Встряхнув головой я невольно удивился тому, какая ересь порой приходит на ум. Переволновался наверное — не такие уж у дроу и стальные нервы. Или просто слияние не до конца произошло.

Впрочем, хватит рефлексировать — пора отсюда выбираться. То, что я умудрился подслушать, с лихвой покрывает все испытанные неудобства. Глядишь — и отхвачу свой кусок пирога. Дварфы дорого дадут, лишь бы узнать то, что теперь знаю я.

Маг с лучом убрался обшаривать противоположную стену, так что путь был свободен. Местная луна, по размерам превышающая земную в несколько раз, радостно мне подмигнула. Хмыкнув, я взобрался на подоконник и подмигнул в ответ. С улицы веяло свежим воздухом, скорым ужином и… большими деньгами.

Передел имущества практически завершился. Любопытствующих зевак, поначалу забивавших ресторацию до отказа, с каждым днем становилось все меньше и меньше — судьба коротышек была понятна без слов. Бородачи кипятились, возмущались, но поделать ничего не могли — возвращать контроль над банком им никто не собирался. Городские дварфы за все это время так и появились, что еще больше уверило меня в успехе задуманного.

Наконец, на четвертый день склок, переговоры подошли к завершению. Коротышкам в ультимативной форме объявили о том, что по решению суда дело окончательно и бесповоротно закрыто решением в пользу города, так что господа Рурговчане могут собирать вещички и уматывать откуда приехали. И не возвращаться. С гадливыми улыбками, тихонько посмеиваясь себе под нос, представители власти поспешили откланяться. Каких трудов дварфам стоило не схватиться за боевые молоты — одним богам ведомо.

Тихо хлопнула дверь, выпуская последнего хуманса. В зале повисла угрюмая тишина. Насупившись, бородачи молча переглядывались. Ни ругани, ни эмоций — все кончилось. Лишь унылые, будто из камня высеченные лица, затвердевшие от негативных эмоций. Пожалуй, пора — сейчас самое время действовать. Главное — суметь с ходу заинтересовать.

Поднявшись, я двинулся к столу дварфов. Предводитель, заметив меня, помрачнел еще больше.

— Господин желает вернуть долг? — ровным голосом сказал он, стараясь не выказывать своего настроения.

— К черту. — хмыкнул я, рывком пододвигая себе стул и усаживаясь напротив. — Господин желает свой кусок пирога.