Джон Браннер - Мстители Каррига

— Мы поломали над этим головы, — сказал Сли. — Едва ли они рискуют опускаться на звездолетах у всех на глазах. Может быть, используют планеры?

— Нет. Они слишком легкие. Наши люди узнали на Циклопе, что добытая руда с караванами вьючных животных транспортируется на другую сторону вулканической цепи и там, вдали от любого поселения, складируется. А ночью ее забирают десантные баржи. — Комендант откинулся назад. — А что вы можете мне сказать? Как нам убрать Белфеора и его людей, чтобы туземцы не догадались о вмешательстве извне?

— Единственное, что нам пришло в голову, — это то, что для населения Каррига все должно выглядеть так, будто здесь работают силы природы — иными словами, боги, — и против Белфеора, и против его тирании. Мы посеем в городе волнения, даже если сейчас ими и не пахнет. Недовольство ведь слишком велико. А потом… Ведь в курящихся горах есть несколько очень здоровых и очень прилежных вулканов.

Озлобленный презрением, которое читал в глазах людей, Амбрус вошел в частные покои регента в цоколе крепостной башни. Когда-то он свободно расхаживал здесь как человек, обладающий авторитетом… Разве его отец не был правителем города? Теперь приходилось проходить украдкой и каждое мгновение быть готовым к тому, что кто-то потребует сказать, что ему тут нужно.

С каждым днем он все больше сожалел о своем решении. Раньше он полагал, что это умно и дальновидно, если он будет сотрудничать с пришельцами. Разве Белфеор и его спутники не располагали огромной властью? А их чудо-оружие, а их восхитительные машины в курящихся горах! Он был настолько убежден в правильности своего решения, что не ощутил никакой вины, когда отец бросился с башни, — а только сочувствие к упрямому старику, который не хотел приспособиться к изменившемуся миру.

Но теперь…

Вместо того, чтобы привечать его и осыпать подарками, которые могли бы соблазнить других последовать его примеру, они презирали его, отсылали прочь, а в последнее время попросту перестали замечать. Он был совершенно один. Никто не хотел его дружбы.

Несколько часов назад он говорил с членами своего бывшего рода. Инициатива исходила от них, и он надеялся, что они, может быть, захотят снова принять его. Ничего подобного. Хотя они разговаривали с ним сугубо вежливо, в голосе их был сарказм, а в глазах — пренебрежение. Без особой необходимости они не обменялись бы с ним ни словом.

— В этом году первое весеннее новолуние наступает поздно, — говорил Гуртон Кноль, и лицо его стало кислым. — В прошлом году подготовка к Королевской Охоте прошла как обычно, и он убил короля своими молниями. Соревнование оказалось фарсом, но внешняя форма в известном смысле все же была соблюдена. В этом году мы уже много раз посылали к Белфеору людей из-за Королевской Охоты — и остались без ответа. Он отправил претендентов на работу в курящихся горах и сказал, что они должны забыть о тренировках с планерами. Люди из древних родов недовольны, они говорят, что Белфеор понасмехался над богами, как делали и наши предки накануне изгнания в неприветливые страны дальнего севера. И еще они говорят, что если он будет поступать так и дальше, то боги снова раздуют солнечное пламя, и люди будут сожжены, и на этот раз пощады никому не будет.

Услышав страшные слова, преподнесенные таким серьезным тоном, Амбрус встревожился.

— Что вы хотите от меня?

— Пойди к Белфеору. Спроси его, какие приготовления к Королевской Охоте проведены в этом году. На наши вопросы он отвечать не хочет, так, может, он выслушает тебя.

Это поручение и привело сюда Амбруса.

Весна обещала быть необычайно теплой; с полей и холмов в округе уже исчез снег, а две недели назад с юга прибыли первые караваны. Конечно, не тепло было причиной, что Амбрус обливался потом, когда постучал в дверь кабинета Белфеора. Когда-то это был кабинет его отца.

За дверью слышались голоса, и поэтому пришлось постучать еще раз, громче, прежде чем Белфеор брюзгливо рявкнул: «Войдите!» Амбрус вошел.

У Белфеора были Паргетти, светловолосый нервный человек, его товарищ с самых первых дней, и женщина по имени Янна, со светящимся алым ртом и жестким взглядом, которая привела в Карриг остальных людей Белфеора будто бы из разбойничьих логовищ в горах. На столе лежала уйма бумаг, по поводу которых они, очевидно, и дискутировали.

— Чего надо? — рявкнул Белфеор. — Не люблю, чтобы меня отрывали.

Амбрус подтянулся и попытался принять достойный вид, как у отца. Твердо посмотрел узурпатору в глаза.