Николай Басов - Рождение гигантов

— Здесь, на заводе, тоже желательно установить штук... несколько. Не знаю пока сколько именно, но нужно.

— Ты представляешь, какая это серьезная задача? — спросила Сонечка. — Ведь к ним необходимо подводить воду, еще придется устанавливать тут мельницу, чтобы мельчить сено, или что там вместо питания эта грибковая культура потребляет?

— Все понимаю, — Ростик от отчаяния, что ему не дают продолжать, а вздумали спорить, даже ладонью воздух рубанул. — Но нужно... Второе, уже сегодня, лучше прямо сейчас тут следует изготовить полати, вот в том, дальнем углу, и перевести сюда... — Он задумался. — Да, перевести Изыльметьева. Это раз.

— Тут, без тебя, уже обитали ребята, — отстраненно проговорила Лада. — Некоторые побаивались, а некоторые...

— Кто?

— Пестель тут дневал и ночевал, только позавчера укатил в Боловск, — доложила Сонечка.

— Что же вы не сказали?

— Ты же сразу... еще на подлете к заводу стал невменяемым, — пояснила Лада. — Даже того, что мы тебе с Кимом говорили, не слушал, о чем-то все время размышлял.

Рост покрутил головой, такие провалы его раздражали, но без них он не достигал бы необходимой концентрации для общения... с зерном Нуаколы, ставшим металлолабиринтом Зевсом. Хотя все равно было обидно, очень.

— Кто еще?

— Еще с Пестелем твой Ромка заседал тут как проклятый, — высказалась Сонечка. — И еще с ними из Боловска Пестель вытребовал Ромкиного друга, кажется, сына Раи Кошеваровой, по имени Витек.

— Так, давайте их всех сюда, — потребовал Рост. — Что-нибудь из этого да получится.

— Они здесь, на заводе своими делами... — начала было Сонечка, но вдруг замялась. — Тебе же докладывали, ты забыл, наверное.

И тогда Лада, отвернувшись от заводской командирши, куда-то вбок произнесла:

— С ними еще Фрема частенько оставался, все расспрашивал, как тут да что.

— Фрем?

И тогда Ростик вспомнил и понял, почему Лада отворачивалась от Сонечки, когда докладывала о таком обороте дела. Кажется, это понимание слишком явно отразилось на его физиономии, потому что Сонечка вдруг едва слышно попросила:

— Гринев, не отбирай у меня Фрему.

— Думаешь, ему всю жизнь удастся под твоим крылом просидеть? — Ростик и сам не очень-то знал, как ему вести этот разговор. — Думаю, он первый возмутится, если узнает... В общем, пока ничего необратимого не происходит. Поэтому приводите его тоже.

Скорее всего, чтобы избежать этой неприятной для всех троих темы, Лада вдруг высказалась:

— С водой будут проблемы. Местные насосы едва справляются, а если еще и те колбы сюда притащим, тогда...

Ростик, как будто переживания Сонечки придали ему второе дыхание, сказал:

— Знаешь, о воде можно не беспокоиться. Тут столько ручьев, что Зевс и сам о них позаботится. Аймихо в крайнем случае можно попросить, они же у Храма как-то перенаправили подземный поток, вот и тут было бы неплохо... повторить их прием.

Лада деловито покивала. А потом почти насильно увела Ростика спать наверх. Он устроился там очень удобно, в кровати, которую Лада собственноручно на его глазах застелила свежим бельем, но... проспал недолго. Всего-то пару часов, и задолго до рассвета, томимый какими-то мутными ощущениями, снова спустился в подвал.

Тут уже были сделаны полати, почему-то в два этажа, словно в казарме, и на некоторых лежали те самые шкуры, в которых когда-то спал Ростик, когда еще не понимал, насколько это важно — быть здесь, пока рождались Гулливер и птерозавр Евы... В стороне Ромка, Витек и Фрема ставили какие-то тумбочки, тоже почти казарменного вида, только повыше и отлитые из камня, в которых, как они объяснили, собирались хранить личные вещи и кое-какую еду. Все трое держались дружественно, нетрудно было понять, что они составили неплохую компанию и очень этим довольны, а еще — что все трое еще настолько молоды, что все время хотят есть. Особенно это сказывалось на Фреме, хотя он и стеснялся этого. Ростик решил, что Ромка пообвык за последние полгода, пока совершал с пурпурными переход через междулесье, и держал себя в руках, Витек вообще никогда не голодал, у него была более высокая избирательность к пище и связанный с этим запас сил, а вот довольно изнеженный Фрем, который все время жил при матери, никак не мог с этим справиться.

Мальчишкам Ростик не помогал, во-первых, это был тот случай, когда они его и просить не хотели о помощи, а во-вторых, неявная, внутренняя работа вдруг навалилась на него с ошеломляющей плотностью и во всей ее необыкновенной сложности. Поэтому, послонявшись между тюкающих топорами бакумуров, между ребятами, увлеченно и отстраненно от него занимающихся обустройством своего быта, он просто улегся на свое прежнее место, в шкуры, и, к удивлению всех присутствующих, преспокойно уснул.