Николай Басов - Рождение гигантов

— Какие иностранцы? — не понял Ростик, подумав об аймихо, аглорах и пурпурных разом. Еще, при желании, можно было вспомнить бегимлеси, дваров, волосатиков и викрамов. Еще, опять же, где-то существовали другие разумные или полуразумные... соседи человечества, но о них думать уже не хотелось.

И смех и грех, решил Рост, про себя удивляясь вот этой русской привычке принимать в себя почти любые формы жизни и считать их едва ли не своими, родственными, но при этом постоянно чуть ли не паниковать при мысли о каких-нибудь... иностранцах. Что-то в этом было неправильное, но уже до того обыденное, что и спорить не хотелось.

— Сухроб, ты поднажать не можешь? — прикрикнул Ким на сидящего за головными рычагами пилота. Рост опять не понял, спросил шепотом:

— Какой сугроб?

— Это Сухроб, ты его, кажется, не знаешь, — пояснила Лада, указав подбородком на первого пилота крейсера. — Через пару-тройку месяцев, наверное, научится пилотировать велосипед, если будет стараться.

Рост заметил, как тяжелая шея парня впереди налилась краской. Все-таки казарменные обычаи в Ладе стали необратимыми, решил Рост и принялся рассказывать, как он сдуру сумел-таки объяснить Фопу, что корабль следует пропустить в Одессу.

— Никто в этом не сомневался, — буркнул Ким, и разговор на этом неловко завершился.

В Одессе, когда они прибыли, дым стоял коромыслом. Город готовился к приему «иностранцев», как выразился Ким. Оказалось, что для прибытия, организуя встречу первых в жизни человечества Боловска купцов с другого континента, начальство решило расстараться. Тем, кто должен был прибыть, решили выделить вполне уютные домики неподалеку от порта, два строения для складов, и даже подбирали кое-какую охрану, чтобы их поменьше беспокоила местная ребятня.

При этом пурпурных, которых оказалось больше тысячи, подумывали выселить, чтобы не пугать неизвестных моряков раньше времени. Но и мощь собирались продемонстрировать, поэтому расположили за городом, на посадочной площадке два крейсера, с тем, который приволок Ростика, насчитывалось три.

Офицеры сбились с ног, наводя на всех постах и в орудийных башнях небывалый блеск, попутно распиная каждого солдатика, у которого не все пуговицы оказывались начищены до хирургической чистоты, а остальному населению срочно приказали провести банный день. С обязательной постирушкой, чтобы все выглядели цивилизованно.

Рост, как ни намеревался сразу по прибытии в Одессу доложиться и отправиться на боковую, все-таки походил по улицам, посмотрел на разные странные, с его точки зрения, проявления начальственной подготовки к торжественной встрече, а затем отправился к Дондику.

Бывший капитан госбезопасности сидел в привычном для него здании, в общей столовой, за здоровенным столом, составленном из сдвинутых трех обеденных, и распоряжался кучей дел сразу. Вокруг него тоже разместилось немало народу, Росту даже пришлось подождать, пока перед Председателем освободится место. Зато потом он уселся с полным правом и поздоровался.

— Ты чего такой хмурый? — спросил его Дондик, протянув руку, хотя, чтобы ответить на рукопожатие, Росту пришлось привстать. — Ты все, как обычно, сделал правильно, сходил на Гвинею, приволок кого-то... Хотелось бы, правда, знать, кого именно?

— Гринев, — спросил его оказавшийся неподалеку Пестель, — что тебе не нравится?

— Ваш марафет, — выдавил Ростик, набираясь решимости. — Глупости это все.

— Объясни? — попросил Перегуда.

— Если вы хотите их правильно встретить, то лучше не пурпурных выселять и не бакумуров заставлять расчесываться, а выслать им навстречу крейсер, или даже пару, сбросить с них концы, посмотреть, захотят ли они зачалиться, и добуксировать до Одессы, если все получится. И вежливость будет соблюдена, и силу продемонстрируем, если вам захотелось с помпой их встречать.

— Та-ак, — протянул Дондик, оглянувшись на тех, кто стоял за его плечами. — Этот Гринев всегда придумает...

— Нечто такое, что потом только в затылке чешешь, и как сами не догадались, — подсказал Пестель, тонко улыбнувшись Ростику через очки.

— А ведь и впрямь! — зачастил невесть откуда вынырнувший Смага. — На Земле, когда встречают корабль, то высылают ему лоцмана.

— Дело не в лоцмане, а в том, чтобы они на веслах не надрывались, — уронил Перегуда. — Дело говоришь, парень, — добавил он, обращаясь к Ростику.

После этого, уже не обращая ни на кого внимания, даже на начальство, которое единодушно принялось отдавать соответствующие приказы, Рост отправился к себе наверх, в комнату, где на столе еще лежали листы с недописанным отчетом. Поглядывая на ручку в чернильнице, он решил его при случае доделать. Мало ли кто захочет его прочитать, вдруг найдет что-нибудь такое, что он и сам пропустил, пока болтался на Гвинее в Левиафане.