Аристарх Нилин - Ловцы душ

— Господин Арджи, а вы моментально уловили связь между девушкой, которая прибыла вместе с нами, и упоминанием господина Горина относительно планеты Норфон. Вот что значит, умение сопоставлять и анализировать информацию в общем потоке того, о чем идет речь.

Однако Арджи хотя и воспринял похвалу в свой адрес, и поблагодарил Сысоеву, все же подозрительно посмотрел на улыбающегося Михаила.

— В таком случае, пойдемте, я провожу вас в клинику, а заодно решим все организационные вопросы.

Арджи проводил Михаила и Елену Степановну к госпиталю, показал, где они могут расположиться на ночлег, познакомил с тремя сотрудниками, и обговорил вопросы, связанные с их последующей работой с колонистами. После этого попрощался, и ушел.

— Спасибо, что выручила, — произнес Михаил, как только Арджи вышел.

— Да, ты чуть было не прокололся. Хотя, мне кажется, он все же что-то заподозрил.

— Ерунда. В конце концов, рано или поздно, об этом станет известно.

— Почему так считаешь?

— Потому что способности, которыми я обладал, или может, все еще обладаю, по идее, должны проявиться у всех колонистов, в чьих телах находятся энергетические субстанции.

— Ты хочешь сказать, что это они вызывают такие возможности в организме человека! Да, но ведь из тебя удали её? Или…

— Не волнуйся, конечно же, удалили. Способности, которыми я обладал, это возможности нашего организма. Они как бы запустили какие-то механизмы внутри нас, Понимаешь?

— Почему ты все время говоришь о своих способностях в прошедшем времени? Может быть, они просто восстанавливаются. Мы ведь ничего не знаем о том мире, в который попали. Меня вот, например, больше всего заинтересовал, знаешь, какой вопрос?

— Конечно, знаю. Извини, но читать мысли я, кажется, научился снова. Достаточно сделать небольшое усилие.

— Черт возьми, с тобой трудно быть рядом.

— Почему?

— Ну, когда твои мысли вот так запросто читают, не очень-то уютно себя чувствуешь.

— Извини, я не буду больше этого делать. А насчет проблемы, о которой говорил Арджи, то это действительно все очень странно и непонятно. Я сегодня утром, когда проснулся, невольно подумал по поводу того, что он говорил, но так и не смог даже представить, как такое может быть.

— А ты не думаешь, что в действительности, всё совсем иначе, чем те гипотезы, о которых он говорил? Что, если мир вокруг нас, каким-то образом окружен какими-то силовыми полями, которые ограничивают ореол существования колонистов, а на самом деле, планета имеет обычные размеры?

— Оригинальная гипотеза, вот только вопрос, что может представлять собой такое поле?

— Понятия не имею. Это все лишь предположение. Слушай, а что если попробовать воспользоваться твоими возможностями, а как-то воздействовать на это поле?

— Для этого надо быть уверенным, что я все еще владею этими возможностями.

— Так ты попробуй.

— Гы, не так-то просто.

— Почему?

— Потому что, одно дело телепортация, а другое дело создание энергетического экрана. Он возникает в момент, когда в этом возникает необходимость. Я вначале не мог понять, а потом разобрался. Это своего рода, защитная система организма. Она начинает проявляться как вынужденная мера.

— Вот как. И все же, надо как-то выяснить, сохранились ли в тебе эти способности, или нет.

— Надо. А вот насчет поля, это ты действительно интересную идейку подбросила. Надо будет над ней подумать.

— Хорошо бы еще с кем-нибудь из специалистов поговорить. Помнишь, Арджи говорил, что в колонии есть физик, может быть тебе стоит с ним переговорить?

— Да, да, может быть, — рассеянно произнес Михаил, и добавил, — Поле, говоришь. Очень интересно…

Неделя прошла в бесконечных разговорах с колонистами, в которых были помещены энергетические субстанции норфонианцев. Успешная беседа с Веллерхаманом, и надежда, что все остальные так же легко воспримут информацию о том, что в них находится чья-то душа, на практике оказалась не таким простым делом.

Кто-то в пал в истерику, кто-то просто не поверил, кто-то был крайне возмущен такой бесцеремонностью. Короче, в каждом конкретном случае, надо было проводить многочасовые беседы, которые порой кончались ничем.

Михаил, как человек исключительно рационального, можно сказать научного склада мышления, первое время никак не мог понять, почему многие колонисты восприняли его информацию совсем не так, как ему представлялось. Сначала это его забавляло, потом стало раздражать, а затем, просто бесить. В конце недели, он так прямо и сказал Сысоевой: