Галина Полынская: Акционерное общество 'Золотой Ангел'

Какие деньги? - она поставила чайник на плиту. - О чем ты?

Большие деньги! - заорал Титивин, хватая ее за синие цветастые плечи и разворачивая к себе лицом. - Деньги на то, чтобы заказать меня в "Золотом Ангеле"!

В карих глазах Наташи мелькнул страх. Он, как крошечный желтый зверек, мелькнул и исчез.

- О чем, ты, Сенечка? - попыталась улыбнуться Наташа. - Я не понима...

- Не ври! Я нашел газетную вырезку! - пальцы Титивина впивались в мягкие синие плечи жены. - Как ты могла, гадина!

- А что мне оставалось делать?! - неожиданно выкрикнула она в лицо Семену. - Квартиру что ли с тобой делить?!

- Так ты... - от страшной догадки пальцы Титивна ослабели и разжались сами собой, - ты меня... убить... хотела?

Стряхнув с себя руки Семена, она быстро вышла из кухни, и Титивин услышал, как Наташа набирает номер телефона. На ватных ногах Семен последовал за супругой и встал в дверях комнаты, без сил прислонившись к косяку.

- Алеша? - супруга стояла к Титивину спиной. - Да это я. Алеша, он все знает... не знаю... догадался...

В глазах Семена все почернело, бросившись к супруге, он отнял трубку и заорал:

- Привет, Барсук! У меня для вас тоже сюрприз есть! Я тебя тоже заказал в "Ангеле"! С последующим л. и!

Грохнув трубку на рычаг, Титивин рассмеялся, глядя на ошеломленное Наташино лицо.

Ты... - начала, было, она.

Да! Заказал! Три дня назад! Так что хана твоему любовничку!

- А меня? - неожиданно тихо и спокойно спросила Наташа. - Меня ты не заказывал?

Нет, - сбавив тон, ответил Титивин. - Только Барсука.

Значит кто-то другой, - она присела на диван. - Кто-то заказал меня.

Кто? - Титивин отупело смотрел на жену. Она молчала, рассеянно изучая рисунок ковра. Потом вскочила, снова схватила телефонную трубку.

Алеша? Это опять я, - тяжело задышала Наташа. - Слушай, меня тоже кто-то заказал. Да. Подозреваю. Твою жену. Нет, я никого ни в чем не обвиняю, просто разузнай у нее. Деликатно. Ладно?

Повесив трубку Наташа долго смотрела в пыльное окно, его давно уже пора было вымыть, но у нее все никак не доходили руки... Зазвонил телефон, но Наталья не двинулась с места, трубку взял Титивин.

Да? Да... хорошо.

Положив трубку на рычаг, он посмотрел на жену.

Это Барсук звонил, сейчас приедет.

Я и его жену заказала, - бесцветным голосом сказала Наташа.

Что?... чт... Где деньги взяла, сучка?! - завопил Титвин.

Не твое дело, - процедила супруга. - И не ори на меня!!!

Барсуков приехал очень быстро. Деловито протянул Наташе целлофановый пакет, сбросил элегантные легкие туфли и, потирая руки, направился на кухню. Титивину он коротко кивнул, глядя как-то сквозь хозяина дома. Наташа молча извлекла из пакета джин, бутылку тоника и пакет с апельсинами. Выставив это на стол, она, заторможено двигаясь, достала высокие стеклянные бокалы и с тихим стуком поставила их на стол. Барсуков втиснулся между столом и подоконником и уселся на табурет. Потирая руки, он, как-то отрешено разглядывал зеленую этикетку джина "Гринолдз". Титивин ненавидел эту, еще с института хорошо знакомую привычку Барсукова потирать руки раз, раз, раз мелькают аккуратные ногти на белых холеных пальцах... Титивин отвернулся, и прислонился спиной к дверному косяку. Продолжая хранить молчание, Алексей Барсуков ловко открутил крышку бутылки, плеснул джина в стаканы, разбавил тоником и шумно вздохнул. Наташа, присев на табуретку, неподвижными глазами созерцала апельсины, так и не вынутые из целлофанового пакетика.

- Дожились, - медленно произнес Титивин, продолжая стоять у дверного косяка, - дошли до ручки.

Давайте выпьем, что ли, - снова вздохнул Барсуков.

Да уж, есть что отметить! - ядовито хмыкнул Семен.

Прекрати, - машинально, не глядя в сторону мужа, сказала Наташа.

Хорошо, давайте выпьем, - примирительно сказал Титивин, хотя внутри у него все оцепенело от злости. Он присел напротив Барсукова взял свой бокал и произнес:

За то, что хоть раз в жизни мы все, единогласно пришли к одному и тому же решению. За поразительное единодушие.

Наташа подняла на него взгляд, и Титивин не мог не удивиться тому, сколько ненависти было в ее глазах. "Если уж я ей так противен, почему она раньше от меня не ушла? - равнодушно подумал Семен. - Я б ей и слова не сказал". В два глотка выпив пахнущую елкой жидкость Семен посмотрел на Барсукова и с удивлением отметил, что не испытывает больше никакой ненависти по отношению к нему, не чувствует даже неприязни. Он вообще ничего не чувствовал, в считанные минуты эти люди стали для него чужими, практически незнакомыми...