Александр Громов - Властелин пустоты

«Герои приходят в неспокойное время» (Г. Л. Олди). Больше: герои приходят в нужный момент. Порой еще не зная о том, что они герои.

Стать героем несложно. Леон не был отличным стрелком, никогда не славился и храбростью. То, что его стрела поразила «детеныша Железного Зверя» — зауряд-очиститель землян — банальная случайность. Случай «превращает» клинического мазилу Леона в Великого Стрелка. В неспокойное время люди нуждаются в герое. За ним пойдут. Мифология рождается произвольно. Люди сами создали миф о Великом Стрелке. И они поверили в свою мечту.

Но Власть и начинается с создания и утверждения в сознании масс мифа о величии вождя. Любая власть, любая модель государства опутана сетью особой — государственной — мифологии. Александр Громов великолепно продемонстрировал действие этого механизм, изобразил, как под прикрытием мифа безобидный прыщик превращается в гнойный чирий.

Леон — безнадежный неудачник с ярко выраженными симптомами «тюфяка». Что ж, диктаторами не рождаются, диктаторами становятся. Их пестуют, их направляют по нужной дорожке Умнейшие: те, кто остается в тени. Кукловоды.

«— Плечи расправь, — шептал Умнейший в ухо. — Ни о чем не спрашивай, потом спросишь. Не суетись и не спеши. Иди бодро. Улыбайся.»

Быть знаменитым — приятно. Иметь власть над другими еще приятнее. Абсолютную Власть. Даже полный тупица типа Леона очень скоро почувствует как приторно-сладок вкус Власти.

«Ладно…Пусть. Старик прав. Всегда прав он, а не я… Но ведь они смотрят на меня, вот в чем дело. Зря я оглянулся и увидел, как они смотрят… как неотступно ведет меня тысячеглазая немая толпа, ведет и ждет чуда.»

Народ сам выбирает себе будущего диктатора, даже не замечая, как постепенно цель истинная и благородная подменяется целью мнимой.

Дальнейшая эволюция Леона-Великого Стрелка легко предугадываема: марионетка становится кукловодом. Марионетка очень быстро схватывает правила игры и уже самостоятельно приходит к пониманию, что цель оправдывает средства.

Даже «кукловод» Умнейший устрашится содеянного во благо:

«— Фарс, — сказал Умнейший. — Просто-напросто фарс о растворении мира. Когда горит одежда, никто не думает о забытой в доме кошке. А я ведь знал, что этот фарс наступит и мечтал до него дожить, глупец.

— Не фарс, — отозвался Фрон. — Трагедия.»

Кирпичик за кирпичиком Громов разрушает здание Утопии. Воздушный замок Утопии рассыпается в прах тогда, когда единственно возможным выходом для спасения граждан утопии оказывается утверждение института авторитарной власти.

Все: фронтир, разделявший антиутопию Земли и Утопию Простора стирается. Нет больше ни идеала, ни антиидеала. Эти понятия абстрактны. Их уравнивает власть Власти. Неизбежная и неистребимая, как… человечество.

Александр Громов создал мощное произведение, которое, я уверен, вызовет не мало споров. Позиция автора в этом споре остается загадкой. По крайней мере явно она не выражена. И в этом преимущество романа: он предполагает как минимум два правильных ответа. Диктатура — есть плохо. Диктатура — иногда есть хорошо. В контексте романа чаша весов, видимо, склоняется ко второму варианту. С неизбежными оговорками. Только установление жесткой системы подчинения всех одному, утверждение абсолютного единовластия, основанного на «политике истины» (почти по Мишелю Фуко) спасло Простор от неминуемой гибели. И без ответа останется вопрос, брошенный в пустоту «дезертиром» Й-Фроном:

«Но почему?! — закричал он. — Почему люди устроены так, что в критической ситуации единственным шансом для них является вот ЭТО? Почему?!..»

Не существует абсолютно Черного и абсолютно Белого.

И все-таки грустно, когда красивые сказки (а мир Простора из разряда таких сказок) умирают, оставляя после себя горький привкус ничем не прикрытой правды, с которой очень трудно, почти невозможно, смириться…

Московский фантаст Александр Громов — автор ярких антиутопий. О многоликости, многовариантности, многозначности Власти и ее трактовок. О человечестве. О странных двуногих существах, известных во Вселенной под коллективным именем «ЛЮДИ», которые бредут дорогами ошибок и разочарований в поисках Света, не теряя надежды, что когда-нибудь все будет не так. Нужно только чуть-чуть измениться. И не дай Бог…

«С человечеством можно делать все, что угодно, кроме одного: нельзя лишать его права надеяться…»

И мы надеемся.