Аристарх Нилин - Архантропы вселенной или Прикосновение к любви

— Земля погибнет.

— Но ведь кто-то останется в живых?

— Нет, ты не поняла. Погибнет вообще все живое на планете. Даже вирусы и бактерии, все исчезнет.

— А почему это произойдет? Земля столкнется с астероидом?

— Если бы. Это было бы гораздо проще. Такие вещи мы в состоянии предотвращать. Земля погибнет… Собственно говоря, мы сами толком не знаем, что произойдет. Знаем только, что гибель случится такого числа, а почему, неизвестно. Поэтому меня и направили сюда, чтобы я попытался выяснить причины катастрофы и постарался её предотвратить.

— Смеешься.

— Не понял?

— Это не реально. Как может один человек, да еще с другой планеты, не зная причин катастрофы, попытаться что-то сделать и выяснить что и как? Мне кажется, что вы там у себя, несколько преувеличили свои возможности. Если бы ты хотя бы знал точные обстоятельства гибели, или того, что стало причиной, тогда еще, куда ни шло. Но если ты совершенно ничего не знаешь, то, на мой взгляд, это полное безрассудство.

— Может быть. Но ведь если рассуждать так, как ты, то гибель вашей планеты предрешена, и никаких шансов нет. Но это только в том случае, если никто не знает, что такое может произойти. А если предпринимать какие-то меры, шаги, действия, то можно отодвинуть эту катастрофу, или вообще её избежать.

— Ты в это веришь?

— Конечно.

— А я… — Лиза посмотрела на небосвод, откусила кусочек от пончика, и грустно произнесла, — сильно сомневаюсь. Хотя… может быть ты и прав.

— Засекли, откуда исходит сигнал?

— Да, это северо-запад, район Икшы. Вряд ли мы успеем блокировать район и начать их поиск.

— Само собой. Я и не рассчитывал, что нам удастся их сразу же взять, но по-крайней мере, мы знаем, что они отправились в Подмосковье.

— И что это нам дает?

— Возможно ничего.

— Вот именно, — Шамотин повернулся и взял лист бумаги с точными данными о месте, откуда исходил телефонный звонок.

— Так что, ехать, осматривать место или нет?

— Разумеется. Сейчас нам важно собрать как можно больше материала об этой парочке, — задумчиво произнес Ионов.

— Надо полагать, от встречи с нами она отказалась?

— Пока да. И вообще, — Ионов посмотрел на стоящих рядом с ним Шамотина и Гамова, — пора начинать сбор данных о её окружении. Начнем с родителей, потом друзья и знакомые дается мне, что у них много проблем. Не знаю каких, но они делают много непростительных ошибок, нервничают, а стало быть, у них есть слабые места, за которые нам и следует уцепиться.

— А кому ехать в Икшу?

— Не спеши, сейчас решим, кто куда поедет.

Через час, Ионов нажимал на кнопку звонка в квартиру Вороновых.

Выяснив, что Анна Дмитриевна, мать Елизаветы, дома, он отправился к ней. Когда дверь открыли, и он представился, Анна Дмитриевна была крайне удивлена, почему такая серьезная организация, как служба безопасности, вдруг интересуется её дочерью. Игорь всю дорогу размышлял, как спланировать разговор и решил, что лучше всего сделать это так, чтобы расположить Анну Дмитриевну и делать её своей союзницей, представив все дело таким образом, что Лиза всего лишь жертва, а не соучастница чего-то.

— Знать бы чего именно? — подытожил Игорь собственные размышления, и, спрятав удостоверение в карман, произнес:

— Вы не могли бы уделить мне несколько минут?

— Пожалуйста, проходите, — суетливо произнесла Анна Дмитриевна, глядя как Игорь снимает обувь. Она достала из шкафа тапочки и пригласила его на кухню, извинившись, что в комнате беспорядок, и поэтому лучше пройти туда. Они уселись за стол, и Игорь заметил, как слегка затряслись руки у Анны Дмитриевны.

— Вы главное не расстраиваетесь. Ничего страшного с вашей дочерью не произошло, и…

— Как же мне не расстраиваться, когда вы ей интересуетесь, или это у вас так сказать дежурная фраза?

Стараясь смягчить атмосферу, Игорь рассмеялся, и неожиданно произнес:

— А чайком не угостите, а то я с утра на ногах, да и разговор за чаепитием вроде не таким напряженным будет.

Анна Дмитриевна промолчала, лишь щелкнула кнопку чайника и достала с полки две чашки. Заварка и сахар стояли на столе. Она вынула из шкафа две ложки и, обернувшись, опустилась на табурет, и тихо произнесла:

— Вы уж, не томите, рассказывайте все как есть. Сами знаете, нет ничего хуже неизвестности. Одна ведь она у меня.

— Скажите, вам имя Семен ничего не говорит?

— Семен! Нет, а что?

— А молодые люди в её окружении есть, вы кого-нибудь знаете?