Гордон Диксон: Иной путь

Одна из причин, по которой Джейсона сделали участником эксперимента, заключалась в том, что он прекрасно рисовал. Ведь именно рисуя, а не фотографируя животных в естественной среде обитания, натуралист подмечал многие их особенности, запоминал странные на первый взгляд привычки. И сейчас у него не было ни минуты свободного времени. Помимо подробнейших отчетов обо всем, что с ним происходило, он целыми днями рисовал обстановку скутера, детали пульта управления, инструменты, которыми пользовался молодой румл.

Довольно скоро Джейсон понял, что не читает мыслей Катора, а просто испытывает те же эмоции, видит его глазами, чувствует чужое тело, как свое собственное. К тому же, если в мозгу румла вспыхивали какие-нибудь отчетливые воспоминания, Джейсон улавливал их всем своим существом, воспринимая свет, тень, напряжение мышц, ощущенья, разговоры.

Разговоры мучили Джейсона больше всего. В скутере Катору не с кем было общаться, но беседы с другими румлами, которые он изредка вспоминал, вызывали у Джейсона чувство раздвоенности. Хриплые низкие голоса казались ему одновременно и странными, и знакомыми. Челюсти у румлов были вытянуты; строение горла и неба сильно отличались от человеческого. Они не могли произносить палатальных и носовых звуков, таких как «м», «н», «с», «дж», зато «т», «д» и «л» выговаривали толстыми узкими языками таким образом, что людям никогда не удалось бы повторить их с точностью.

Но самым странным было то, что Джейсон — будучи Катером — прекрасно понимал смысл сказанного, оставаясь же самим собой и глядя на себя как бы со стороны никак не мог передать значение разговоров земными словами. Например, когда Катор был голоден, он считал, что «позволил» себе проголодаться. И это вовсе не означало, что румл умел управлять своим телом или нуждался в пище больше, чем Джейсон. Катор думал и чувствовал по-другому лишь потому, что культура цивилизации румлов коренным образом отличалась от культуры человеческой цивилизации.

— Я все понимаю, но не всегда могу перевести, и в любом случае мой перевод будет неточен, — сказал Джейсон Меле как-то вечером. Шел десятый день эксперимента, они сидели у Меле в кабинете, и Джейсон показывал ей рисунки, сделанные им в течение дня. — Даже когда я рисую детали пульта или инструменты, мои наброски не совсем точны. Может, тут дело в том, что румлы видят мир в другом спектре, чем мы.

— Ты очарован, верно? — неожиданно спросила Меле.

У Джейсона замерло сердце. Он и сам не понял, почему ему вдруг стало не по себе. Карие глаза Меле — более светлые, чем у него, — смотрели пытливо, пристально.

— Да, — ответил он, заставляя себя говорить спокойно. — Можно сказать, что так. Я испытываю такие же ощущенья, как если бы открыл новый вид животных…

— Ты меня не понял, — перебила его Меле. — Я говорю не о румлах. Мне кажется, тебя очаровывает сам контакт с Катером.

— Нет… не очаровывает… — с трудом произнес он. Внезапно ему стало страшно.

— Тогда, может, пугает?

— Да… наверное… — признался Джейсон. — Немного.

— С тобой что-то происходит, — мягко сказала Меле. — Я вижу. Послушай, Джейс…

— Чего ты хочешь? — резко спросил он, складывая рисунки в пачку.

— Откажись от участия в эксперименте.

— Нет! — выкрикнул Джейсон и сам поразился, как громко прозвучал его голос. — Видишь ли, — взяв себя в руки, продолжал он, — то, что произошло, по своему значению сравнимо с открытием огня на заре цивилизации. Я… не могу объяснить… Как бы то ни было, мы не должны прерывать эксперимент.

— Если Ученый Совет придет к выводу, что контакт с иным разумом опасен…

— Никакой опасности нет, — быстро сказал Джейсон. — И мы просто не имеем права бросать дело на полпути. Когда Катор встретится в другими румлами, мне легче будет разобраться, что к чему. Он приземлится завтра ночью.

Но Катор приземлился в том самый вечер, когда Джейсон разговаривал с Меле, и в настоящий момент находился в главном здании огромного, в сорок квадратных миль, космопорта, принимавшего и отправлявшего космические корабли — от скутеров до звездолетов.

Если б Джейсон не ошибся (видимо, забыв принять во внимание разницу во времени) и лег бы спать раньше, то он получил бы бесценные сведения о том, какими средствами защиты располагают румлы. Сейчас этот шанс был упущен.

Лежа в темной комнатке в подвальном помещении, постепенно погружаясь в сон, Джейсон ощутил свое покрытое черным мехом, одетое в эластичные доспехи, тело, находящееся за сотни световых лет от Земли. Катор-Джейсон, гордый и ликующий, но тщательно скрывающий свои чувства, стоял перед Инспекторами, сидевшими за столом на небольшом помосте.