И. Даль - Коэффициент интеллекта (сборник)

– Снова в больнице? – переспросил журналист, когда машина, повинуясь полученному приказу, поднялась в воздух и взяла курс на северо-запад города.

Николай кивнул.

– Впервые это случилось с ним около года назад. Нам повезло: рядом оказался Виталий, он врач. Кое-что понял, да и наши сумели быстро собрать деньги на вызов. Иначе…

Он замолчал. Джосандр сидел рядом, смотря на коробочку, которую бедняк держал в руках.

– Врачи до сих пор не знают, что же это за зараза, – тихо пробормотал Николай, словно бы и не обращаясь к журналисту. – Ясно только одно – что ее вызывает. Если резко остановить движение вниз.

Джосандр озадаченно посмотрел на бедняка. А тот продолжал, глядя в пол:

– Впервые Левушка отключился, когда я его подбросил и поймал. Помню, испугался тогда – показалось, не успеваю схватить. Жестко руки подставил. А он – обмяк. Зову его, зову… слава богу, Виталий… и в больнице сделали, что могли. Очнулся. Нам сказали: повезло. Они сами не знали, что с ним. Наугад лечили.

Николай пожал плечами, на губах появилась горькая улыбка.

– Говорят, берегите. Не давайте вот так… вниз и резко останавливаться. В следующий раз… всякое может быть. Мы следим, конечно, следим, а как же иначе… Но он же ребенок… мальчик. Четыре месяца назад с ледяной горки ехал, на бугорке подскочил… чуть-чуть, не сильно совсем… Быстро очнулся, минут через пять. А сегодня вечером, пока мы с вами разговаривали, с лестницы спрыгнул. Гулял во дворе с Лешей и его мамой и спрыгнул. С четырех ступенек…

Он замолчал.

– Что же это такое?

– Сказал же, не знаю! – крикнул вдруг Николай, повернувшись к журналисту. – Не знаю!.. Простите.

Через пару минут «Летун» завис у одного из окон больницы.

– Быстро мы. – Николай, выбравшись из машины, оглядывался по сторонам. – Наташа, наверное, еще не приехала. Она-то на машине, это только Левушку на таком же, – он махнул рукой в сторону «Летуна», – отправили. А ей места не хватило.

Бедняк торопливо зашагал к дверям.

– Джосандр! – Николай рывком развернул журналиста к себе. Помолчал немного. Журналист изумленно взирал на перекошенное лицо бедняка. – Вам надо, – Николай снова ненадолго замолчал. – Вам нужно… вы нужны!

– Ничего не понимаю, – пробормотал пораженный Джосандр. – Что за бред вы несете? Что мне надо, кому я нужен? Вам? Леве? Так говорите яснее, что я должен сделать! Вы же знаете – все, что в моих силах! Вот уже три дня я здесь!

Николай молча смотрел на него. Затем взял за руку и потащил за собой по коридору.

– Куда мы идем? Зачем?

Николай молча шагал вперед. Разозлившись, Джосандр напрягся и смог вырвать свою ладонь. Остановившись, он крикнул:

– Да объясните же наконец, что с вами!..

Страшная догадка заставила журналиста осечься.

– Что-то с Левой? – выговорил он помертвевшими губами.

«Ему… ему совсем плохо, а Николай не может об этом сказать…»

– Пойдемте со мной, – бедняк говорил тихо, но очень настойчиво. – Вам надо увидеть.

– Да-да, конечно.

«Господи, бедный Николай! Бедный Лева!.. А Наталья… ох».

Теперь они шли рядом, бедняк снова взял журналиста за руку. Вскоре мужчины остановились перед дверью в палату.

«Но Лева лежит не здесь! Что за?..»

Зеркальные створки бесшумно подались в стороны, и взгляду Джосандра предстали врачи, столпившиеся вокруг пустой койки.

Какое-то время журналист недоуменно разглядывал на людей в голубых халатах, а затем, догадавшись, повернулся к Николаю:

– Леву переводят сюда? Но зачем? Что… что говорят?..

Николай с секунду молча смотрел на Джосандра. Затем вздохнул. Усмехнулся. И, как показалось журналисту, тщательно подбирая слова, произнес:

– Джосандр. Уезжайте. Вам хватит уже на два фильма. Вам с нами нечего больше делать. У вас есть другие заботы.

Журналист, пораженный до глубины души, затряс головой.

– Вы что, Николай? Я же!.. Я же не из-за фильма здесь! Я же!.. Лева! Вы что?!

Бедняк взмахом руки отмел эти возражения.

– Вы нам больше не нужны. Мы… не хотим вас больше видеть. Уезжайте. Нам нечего делать вместе.

И, развернувшись, Николай решительно зашагал прочь.

Джосандр ощутил, как в душе закипает бешеная злоба. Выходит, эти люди его просто использовали? А теперь он им больше не нужен? Значит, вот так, да? Значит, как вещь?

– Да чтоб вы провалились все! – крикнул он в спину уходящему бедняку. – Чтоб я еще вам поверил!.. Клоуны несчастные! Чтоб вас!..

Он задыхался, до боли в костяшках сжимал кулаки, орал что-то уже совсем бессвязное и замолчал только после того, как Николай скрылся за поворотом.