И. Даль - Коэффициент интеллекта (сборник)

– Они начали первыми, – попытался оправдаться Блек, понимая, что звучит это совершенно по-детски.

– Вам интересен результат эксперимента? – сдержанно спросил Виктор Густавсон. – Все пять подопытных были высажены в разных точках города. Спустя две недели они объединились в команду и начали выживать сообща, первоначально даже не зная о существовании друг друга. При помощи тех самых знаков, которые вас так пугали. Современные цивилизованные люди предпочли выживать в одиночку. В результате двое выбыли из эксперимента, поскольку не смогли обеспечить себя пищей и кровом.

Ученый начал расхаживать взад-вперед, активно жестикулируя. Словно читающий лекцию преподаватель.

– А потом вы, господин Блек, опустились до уровня испытуемых «Зевсом». Вы, случаем, не злоупотребляли алкоголем в тот период? Иначе мне ваши действия не объяснить. Зачем вы начали закрашивать их знаки? Это же прямой вызов. Провокация конфликта. Скажите, кто первым проявил агрессию при встрече?

Алекзандер помялся, но все-таки ответил честно:

– Я. Один из этих попытался приблизиться ко мне.

– Вы понимаете, что первоначально вам предлагали присоединиться к коллективу?

– При помощи отрезанной головы?

– Одиночки погибают, – серьезно кивнул доктор Густавсон. – Вам пытались сказать именно это. Первоначально они предлагали сотрудничество. Вы же отказались от этого. И напали первым.

– Теория игр, третий курс университета, – пробормотал Алекзандер. – Лучшая стратегия – кооперация. Черт. Выходит, я сам во всем виноват?

– Знаете, откуда у вас эти порезы? Испытуемые пытались влить в вас свою кровь. Разрезали себе ладони и прикладывали к вашим ранам. Разумеется, ничего из этого не вышло. Но мы интерпретируем это как попытку вылечить вас, вернуть в общество. Сделать единицей коллектива.

Алекзандер откинулся на стуле. Все оказалось до отвратительного просто. Индивидуализм, столь ценимый в обществе, совершенно не помогал в вопросах выживания. Когда люди перестали понимать, зачем нужны деньги, связи и «Альстраты Локо», они потянулись друг к другу. И, как оказалось, поступили совершенно правильно.

– Доктор, вам удалось вернуть испытуемых в нормальное состояние?

– Отчасти, – кивнул Виктор Густавсон. – Деактивирующий препарат сработал. Они смогут без проблем вернуться в современное общество. Но психологический портрет испытуемых изменился. Изменилась система ценностей, если вам угодно.

Алекзандер Блек твердо посмотрел в глаза ученому и медленно проговорил, взвешивая каждое слово:

– Скажите, доктор, вы еще набираете добровольцев для испытания «Зевса»?

– …с уверенностью смотреть в будущее.

Отключив режим визуализации, Джосандр удовлетворенно кивнул. Репортаж получился что надо. О бедняках не говорили уже так давно, что материал может считаться свежим. К тому же он, Джосандр, встал на сторону героев своего сюжета и прямо заявил: властям наплевать на то, как живут эти люди. Да, репортаж будут смотреть. И обсуждать.

«Было бы здорово им помочь – хоть немного».

Мечтательно улыбнувшись, Джосандр потянулся, покрутил головой, разминая затекшую шею. Поглядел на часы – и, чертыхнувшись, выпрямился в кресле.

– Хранитель. Отправить в архив память о сопереживании беднякам, которое я испытывал при работе над последним репортажем, включая выезд на съемки.

После секундной паузы равнодушный мужской голос доложил о выполнении команды.

Журналист облегченно вздохнул.

«Пора браться за следующий материал. Вот так всегда с этими «человеческими» сюжетами. Без эмоций их не сделать, но каждый раз раскисаешь и тратишь уйму времени. Кстати, не звонил ли мне кто, пока я возился с сюжетом?»

Не найдя в журнале встроенного в запястье коммуникатора записей о пропущенных вызовах, Джосандр снова включил режим визуализации и вернулся на лесную поляну. Пока что именно этот вид виртуального кабинета нравился ему больше всего. Вытянув руку, мужчина коснулся пальцем ссылки на один из видеофрагментов, висевшей на самом кончике ветки в виде кленового листа. По зеленой со светлыми прожилками поверхности прошла короткая рябь. Лист увеличился в размерах и превратился в экран.

– Воспроизведение.

– Мы не обязаны заниматься благотворительностью, – президент Москвы уверенно смотрел на журналиста, ладони чиновника спокойно лежали на столе. – Эти люди сами виноваты в своих проблемах. Наше общество предоставляет шанс каждому. Мы давали его долгие годы и беднякам. Они могли бы начать все заново. Но не стали даже пытаться. Городу такие жители не нужны.