Филип Дик - Что сказали мертвецы

Ангресс схватил телефонную трубку и набрал код Советского Союза.

– Говори, Джонни, – жалобно требовал голос. – Не молчи, сынок! У меня столько всего в голове накопилось – не терпится рассказать. Надеюсь, съезд еще не начался? Тут абсолютно не чувствуешь времени, не видишь ничего и не слышишь. Погоди, вот попадешь сюда, тогда узнаешь... – Голос снова затих.

– Феномен, как сказал бы Уайткоф, – заключил Ангресс.

Вечером в телевизионных новостях рассказывали об открытии, сделанном с помощью лунного радиотелескопа. Но Клод Сен-Сир не слушал диктора – он принимал гостей.

– Да, – говорил он Гертруде Харви, – как это ни смешно, но я собственной рукой написал завещание, внеся в него и тот пункт, по которому с момента смерти Луиса, несмотря на все мои заслуги, автоматически считаюсь уволенным. Я скажу вам, почему Луис так поступил: из-за своих параноидальных подозрений. Втемяшил себе в голову, что этот пункт застрахует его от... – Он помолчал, отмеривая и переливая в бокал с джином порцию сухого вина. – От преждевременной гибели.

Клод ухмыльнулся. Гертруда, в несколько картинной позе сидевшая на диване рядом с мужем, улыбнулась в ответ.

– Немногим это ему помогло, – задумчиво произнес Фил Харви.

– Черт! – выругался Сен-Сир. – Я не виноват в его смерти. Это эмболия – комок жира, как пробка в бутылочном горлышке. – Он засмеялся: понравилось сравнение. – У природы свои средства...

– Погоди! – перебила Гертруда. – Тут что-то интересное говорят.

Она подошла к телевизору и опустилась на корточки.

– А! Наверное, это Кент Маргрэйв, олух царя небесного, – с усмешкой предположил Сен-Сир. – Очередная выдающаяся речь.

Маргрэйв уже четыре года был Президентом. Ему, либералу, удалось победить Альфонса Гэма – протеже самого Сараписа. Все-таки, несмотря на множество недостатков, Маргрэйв был настоящим политиком. Он сумел убедить большинство избирателей, что марионетка Сараписа – не лучшая кандидатура на пост Президента.

– Нет. – Гертруда одернула юбку на коленях. – Кажется, это космическое агентство. Говорят о чем-то научном.

– О научном! – Сен-Сир расхохотался. – Что ж, давайте послушаем. Обожаю науку. Сделай погромче.

«Не иначе, нашли новую планету в системе Ориона, – подумал он. – Еще одну. Чтобы у нас была цель для коллективного существования».

– Сегодня вечером ученых Соединенных Штатов и Советского Союза поверг в недоумение голос, доносящийся из открытого пространства, – сообщил диктор.

– Ой, не могу! – захихикал Сен-Сир. – Голос из открытого пространства! – Держась за живот, он попятился от телевизора. – Только этого нам и не хватало, – сказал он Филу, давясь смехом, – голоса, который окажется... чьим, как ты думаешь?

– Чьим? – спросил Фил.

– Господним, разумеется! Радиотелескоп в кратере Кеннеди поймал Глас Божий. И теперь мы получим новые десять заповедей или, на худой конец, несколько скрижалей. – Сняв очки, он вытер глаза льняным ирландским платком.

– А я согласен с женой, – серьезно произнес Фил. – И нахожу это удивительным.

Сен-Сир улыбнулся.

– Запомни мои слова, дружище... В конце концов выяснится, что какой-нибудь японский студент потерял между Землей и Каллисто транзисторную рацию. Со временем она уплыла за пределы Солнечной системы, ее засек телескоп – и вот тебе непостижимая загадка. – Он перестал улыбаться. – Гертруда, выключи телевизор. У нас с Филом серьезный разговор.

Гертруда с неохотой повиновалась. Вставая, спросила:

– Клод, правда, что в усыпальнице не смогли оживить старого Луиса? Что он сейчас не в послежизни, как планировал?

– В этих заведениях все как воды в рот набрали, – ответил Сен-Сир. – Но ходят слухи. – На самом деле он знал, что случилось – в «Вильгельмине» у него были друзья. Но он не хотел признаваться в этом Филу Харви.

Гертруда поежилась.

– Подумать только – он ушел и больше не вернется. Как это ужасно!

– Но ведь небытие – естественное состояние умершего, – заметил ее муж, потягивая мартини. – До начала нашего века никто и мечтать не смел о послежизни.

– Но мы-то к ней привыкли, – упрямо возразила Гертруда.

– Давайте вернемся к нашему разговору, – предложил Сен-Сир.

Фил пожал плечами.

– Давай, если считаешь, что нам есть о чем поговорить. – Он испытующе посмотрел на Сен-Сира. – Я могу зачислить тебя в штат, если ты действительно этого хочешь. Но на такую работу, как у Луиса, не рассчитывай. Это было бы несправедливо по отношению к моим юристам.