Евгений Прошкин - Магистраль

Олегу вдруг стало безумно интересно, сможет ли Ася его застрелить — или, допустим, закатать в бочку, — если он совершит что-нибудь такое, о чем сегодня упоминал инструктор.

“Пристрелит, конечно, — сказал себе Шорохов. — Всплакнет и пристрелит. Или все-таки закатает…”

Чужая фотография догорела до самого края и обожгла пальцы. Он схватился за ухо и снова посмотрел на Асю, но та скрылась в дверях.

Олегу подумалось, что он, не успев расстаться со старыми иллюзиями, уже приобрел новые.

— Лишишься самого дорогого… — пробормотал он.

Этого барахла у него всегда было навалом.

— Прошу… — Василий Вениаминович убрал руку, и Олег перешагнул через стальной порожек.

Сразу от двери начинался крутой спуск. Внизу была квадратная площадка и еще одна дверь справа.

— Заходи, не заперто, — сказал Лопатин.

Шорохов нажал на латунную ручку и попал в тесную комнату без окон. Именно таким представлял себе Олег кабинет следователя НКВД. В центре стояли два письменных стола с тяжелыми тумбами, заваленные картонными скоросшивателями, тетрадями разной толщины и неряшливыми пачками каких-то бланков. Листы выглядели невообразимо старыми — текст был отпечатан на машинке, а бумага потемнела и покоробилась, вобрав в себя многолетнюю сырость.

Вдоль стен громоздились три высоченных шкафа с матовыми дверцами и резными финтифлюшками по углам. Вместо ожидаемых реликтовых стульев с прямыми спинками, в комнате оказалось два обычных офисных кресла. Освещение тоже было относительно современным: на потолке висело несколько плафонов, один из которых горел вполсилы и периодически выключался, издавая при этом тонкий сухой треск.

— Не хватает настольной лампы, — заметила Ася. — Сюда нужно лампу с зеленым абажуром. И бюстик.

— Бюстик?… — отрешенно произнес Василий Вениаминович, раздумывая, куда бы положить снятую шляпу. Не найдя чистого места, он водрузил ее обратно на голову. — Какой бюстик?

“Не какой, а чей”, — мысленно поправил Шорохов. Ася перехватила его взгляд и, запахнув шубку, ногой подкатила к себе кресло.

— Я имела в виду пресс-папье.

— А-а… Нет, не надо. От этого мусора давно пора избавиться. — Лопатин со скрипом выдвинул ящик стола и достал оттуда ноутбук. — Руки не доходили… — посетовал он, обращаясь в основном к Олегу.

Шорохов, не зная, куда приткнуться, облокотился на неровно выкрашенную стену.

— Василий Вениаминович… — Он тоскливо поднял глаза к мерцающему плафону. — Я в вашей бухгалтерии до пенсии не разберусь.

— А чего тут разбираться? Очень просто. Посмотри-ка. Олег неохотно повернулся и увидел на столе новую коробку. Лопатин разыскал огрызок карандаша и прорвал им скотч. В коробке оказался портативный уничтожитель документов. Василий Вениаминович взял листок из ближней стопы и сунул его в прорезь.

— Во-от… — сказал он, доставая из контейнера щепотку бумажной лапши. — Часа за полтора должен управиться. Действуй. А я пока железки тебе выдам.

Олег опустил в уничтожитель какую-то страницу. Ножи вырвали ее из руки и мгновенно сжевали. Он скормил им вторую, а затем и третью с четвертой. В принципе занятие Шорохову нравилось, однако не так сильно, как могло бы оно понравиться ему лет в пять или шесть.

Механически изводя бумагу, он продолжал рассматривать кабинет, мебель и хлам на столах. Листы попадались разные, некоторые были отпечатаны уже не на машинке, а на матричном принтере, судя по качеству — девятиигольчатом, однако форма не менялась: везде были хрестоматийные “Исх. №” и “Вх. №”, какие-то индексы с латинскими буквами, и везде — краткий отчет.

“СУБЪЕКТ: М, 55, Россия, 2049.

ОБЪЕКТ: Ж., 22, Россия, 1997.

ВТОРЖЕНИЕ: передача лекарственных препаратов (эмбриоган, иммунактив-тетра, геморегулон).

ЦЕЛЬ: сохранение беременности.

СЛОЖНОСТЬ: стандарт, класс А.

КОМПЕНСАЦИЯ: адекватная, стандартная.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО. Внимание: рецидив! Предлагаю более радикальные меры на ваше усмотрение”.

Внизу, как и положено в приличном документе, стояли дата и подпись:

“17 января 1978 года. Оператор Лис”.

— Увлекся? — Василий Вениаминович приблизился к Олегу и заглянул через плечо.

Шорохов торопливо впихнул листок в уничтожитель.

— Интересно, что тут у нас… — Лопатин вырвал из-под ножа страницу и, разгладив, поднес ее к лицу. — М-м… ничего особенного, рутинная работа. Таких случаев большинство. Восстановить картину сможешь?