Евгений Прошкин - Магистраль

— Я буду тебя ждать, — сказала Прелесть.

— Да… Хорошо…

— Что “хорошо”?… Что ты мямлишь, осел?! Сколько тебе осталось?

— Не знаю. И я не знаю, как это будет… выглядеть со стороны. Не смотри на меня.

— Чего ты боишься, Шорох?

— Ты не должна этого видеть.

Он собрался уйти в комнату и уже шел к двери, но люстра на кухне вдруг погасла. Не была света коридоре. За стеной замолчал телевизор.

— Судьба… — обронила Прелесть.

Олег услышал, как вжикнула “молния”, только не сообразил, на чем. Кажется, Ася была в свитере — в том самом, который он купил ей вместо разорванной футболки. Она стояла рядом, совсем близко, но прежде чем Шорохов смог до нее дотянуться, он понял, что уже не успеет.

Иван Иванович положил программатор в сейф и вышел из бункера…

Олег поймал комара на лету и медленно скатал его в комок, — тот размазался между пальцев и перестал существовать.

“Прощай, насекомое… — умиротворенно прошептал Шорохов. — Согласись, в декабре тебе делать нечего”.

Ночь за окном была серой от снега, поэтому он без труда разглядел и байковую рубашку на стуле, и будильник на телевизоре.

Поднявшись, Олег оделся и вышел из комнаты. На кухне горел свет, в ванной лилась вода — все как положено. Как и было.

Взяв на подоконнике пачку “Кента”, Шорохов прикурил и заглянул в ванную. За клеенчатой занавеской кто-то принимал душ — определенно, женского пола, со знакомой фигурой и легко угадывающимися чертами знакомого же лица. Олег отодвинул шторку и, бесцеремонно полюбовавшись, стряхнул пепел в раковину.

— Не мерзнешь тут?…

— Холодно… — пожаловалась женщина. — Шорохов, закрой дверь!

— Как скажешь. — Он выполнил просьбу и, не сводя глаз с обнаженного тела, уселся на край ванны. — Может, представишься?

— Ха-ха!

“Правильно, — подумал Олег. — “Ха-ха”… точно так Ася тогда и ответила. Сколько раз я спросил, как ее зовут? Семь или восемь, не помню…”

— Я попробую угадать. Наверное, ты… — Он изогнул брови. — Ты Алена? Нет?…

— Ой, ладно, Шорохов, прекрати! Не смешно.

— Значит, Асель.

Ее челюсть медленно поехала вниз.

“Что ты на это скажешь, ласточка белокурая?”

Женщина покрутила краны, сделала еще пару необязательных движений и вновь начала поливать себя из душа. Вероятно, ей требовалась пауза, чтобы собраться с мыслями.

На выпускном тесте Ася изображала не то любовницу, не то жену. Полгода учебы Шорохову закрыли, и он, по идее, видел ее первый раз в жизни. Удивляться обязан был он — на это тест и рассчитан. До чего же, однако, забавное мероприятие…

Олег затушил окурок и погладил женщину по ноге. Та вздрогнула, но промолчала. На прошлом круге он несколько раз спросил ее имя, и реплики в программе были выстроены под этот диалог.

“В программах, — уточнил Шорохов. — И в моей, и в ее”.

Он давно уже разглядел, что татуировка на левой груди, как, впрочем, и на правой, у женщины отсутствует. Служба действительно заменила Асю клоном, это было проще, чем разыскивать по Москве сбежавший прототип. Тем более сбежавший с будущим Стариканом, начальником этой самой Службы.

— Давай спинку потру, — предложил Олег.

— Не надо! — отшатнулась она. — Ты мне мешаешь! “Браво, сестричка. Выходит, отойти от прописанного текста не так уж и трудно… Изменились внешние обстоятельства, я начал говорить другое — и ты в ответ тоже говоришь другое…”

— Слушай, соскучился я по тебе что-то… — Шорохов сделал вид, что собирается снять штаны.

— Уйди отсюда! — крикнула женщина. Для жены слишком экспрессивно, для любовницы — тем более.

— Ну, во-от!… — разочаровался он. И как-то бессознательно положил руки ей на талию.

Вода из душа лилась ему за шиворот, стекая по спине и брюкам прямо в тапочки, но Олегу даже нравилось: в этом было что-то бесшабашное, подростковое…

“А может… — мелькнула сладкая мысль, — может, ну его на хрен, этот тест?! И этого Лопатина… Камеры, интересно, тут не повесили? ”

Шорохов оглядел потолок и снова повернулся к женщине. Почти Ася: зеленоватые глаза — обычно такие насмешливые, но сейчас совершенно растерянные… мокрые волосы, свившиеся тонкими колечками… и белая кожа, вся в маленьких прозрачных росинках… Прелесть часто оказывалась рядом, но Олегу всегда чего-то не хватало, всегда — чуть-чуть. Сейчас она снова была близко, и его уже ничто не держало. Даже камеры наблюдения. Ведь она была… почти Ася, только без прошлого и будущего. Рожденная, как мотылек, на несколько дней. Почти Ася — но без морского конька на левой груди. Не Ася. Клон.