Евгений Прошкин - Слой

— Хотелось бы, чтоб поактивней, — ласково молвил Немаляев.

— Хотелось бы соблюдения условий.

— Не обижайся, сотник. Слабость у меня — друзей разыгрывать. Давай-ка лучше о Борисе потолкуем. Ты давно у него гостишь? Где он сам?

— В земле.

— Гм... скорый ты, Петя. — Немаляев, кажется, хотел спросить что-то еще, но сдержался. — Ты сейчас что делаешь? Лежишь? Это правильно. Полежи, Петя, позже созвонимся.

Сапер послушал трубку и, отключив, убрал ее в карман.

— Ну как там?! — крикнул он.

— Пока ничего, — отозвался напарник.

— Вглубь не зарывайся, он ее не прятал.

— На какую тему шарим? — поинтересовался Петр. — А то пособим.

— Помалкивай.

Сапер обвел взглядом комнату и подошел к гардеробу. На пол полетели постельное белье, полотенца, еще какие-то тряпки, к которым Петр с Костей за полтора месяца даже не прикасались. Освободив полки, Сапер раскрыл следующую секцию и начал швырять на диван вешалки с одеждой.

Петр повернулся к Людмиле — та сохраняла неприличное для женщины спокойствие. Он попытался разглядеть за маской равнодушия хоть какой-то намек на тревогу, но ему этого не удалось. Возможно, она не понимала, что им грозит. Немаляев обещал перезвонить, если не Петру, то, по крайней мере, Саперу. Вот тогда он и примет решение — оставить их в живых или убрать, как мусор. Решение это зависит от результатов обыска но в любом случае будет окончательным. Знать бы еще, что они ищут.

Ну кухне застучали дверцы шкафчиков, заклацали тарелки, звонко рассыпались вилки с ложками. Когда помощник добрался до кастрюль, Сапер как раз покончил с видеотекой. У телевизора образовалась внушительная горка кассет, преимущественно — европейские боевики.

— Ну?! — теряя терпение, бросил он напарнику.

— Голяк.

Сапер вновь связался с Немаляевым и, коротко доложив, дал трубку Петру.

— Вот что, сотник, — сказал Немаляев. — Люди мои сейчас уйдут. Уйдут по-хорошему. Это тебе аванс. За что, догадываешься?

— Догадываюсь, — ответил Петр, переводя дыхание.

— Сечешь. Уговорчик наш пока в силе. Но если я узнаю, что ты его от меня прячешь...

— Без базара. Сан Саныч.

— "Без базара"... Это ты усвоил, хамло. Я, сотник, хочу, чтоб ты проникся, чтоб до каждой извилины дошло: Роговцев! Роговцев! Роговцев! Я тебя за него золотом осыплю или, наоборот, в яму зарою — сам выбирай.

Петр тревожно посмотрел на Костю — тот потерял сознание и безвольно повис на трубе. Верный признак того, что провал кончается. Только бы он не ляпнул чего с перепугу...

Поговорив с Немаляевым, Сапер снял пистолет с предохранителя и освободил Людмилу. Ключ от наручников он кинул за телевизор.

— Возьмешь через минуту после нашего ухода, ясно? — сказал он, целясь ей в левую грудь.

— Через две, — покладисто ответила она. Сапер махнул рукой, и его напарник выскользнул на лестницу. Сам он, пятясь, отошел к двери и подмигнув на прощание, опустил «ствол». Они даже не поленились закрыть замок.

После второго щелчка Людмила бросилась к ключу и расстегнула Петру наручники.

— Мы их догоним!

— Остынь, — сказал он. — Правила игры надо соблюдать. Да и оружие...

Петр устремился в соседнюю комнату — добытый Ренатом «АКС» покачивался на люстре. Затвор, пружина и пустой магазин находились в разных углах, патроны отдельной кучей покоились на подушке. «ПМ», также раскуроченный, валялся в пыли под креслом. «Вальтер» Зайнуллин унес с собой — с ним он не расставался даже во время похода за хлебом, а «штайр»...

Петр разобрал диван и вытащил цветастый сверток. Здесь они не смотрели. То, что им нужно, Борис не прятал. А что нормальный человек не прячет? Все...

— Какого дьявола?! — заорал у батареи Константин. — Кто вторую руку?.. Зачем? Я что, брыкался?

— Не кипятись, мы сами только из «браслетов».

— Почему бардак? — спросил Костя, поглаживая разбитое в кровь запястье. — Кто приходил?

— От Немаляева приходили.

— И мы еще живы?.. Что происходит? Услышав про обыск, Костя забежал в кабинет и присел над выдвинутыми из стола ящиками.

— Тетрадка, — сглотнув, произнес он. — Они ничего не взяли.

— Значит, она здесь. Красная тетрадь. Борис проболтался. В столе, средний ящик. Где тут средний? А-а...

Он разгреб канцелярский хлам и, выпрямившись, пнул его ногой.

— Они уже искали, Костя,

— И до них кто-то, — многозначительно произнес он, поворачиваясь к Людмиле.

— Я отсюда вообще не выходила. Могла в лифчик запихнуть, но я, понимаешь ли, без него. Желаешь убедиться?